Эликсир жизни

И Снорри сделала то, на что никогда не осмеливалась раньше.

Она вызывает дух из другого времени. Озадаченный призрак Олафа Сноррельсена, который все время сидел в таверне «Дыра в стене», вдруг против воли поднимается и перелетает через толпу призраков, а потом, нарушая все правила потустороннего мира, несется во Дворец…

Так Снорри впервые в жизни увидела своего отца.

Пора, решила Этельдредда. Пора толкнуть Дженну в огонь. Пора. Этельдредда протягивает руку – и Олаф Сноррельсен хватает ее за запястье. Он сам не знает почему, но хватает.

– Отцепись, грубый осел! – кричит Этельдредда.

Олаф и рад бы не держать эту костлявую противную старушонку, но не может. Его что-то не пускает. Дженна чувствует странное покалывание в затылке. Она снова оборачивается, но не видит, как борются два призрака. Даже рядом с горячим огнем ей холодно, она вздрагивает и отворачивается.

Марсия произносит заклинание «Апорт». Сквозь отблески огней и магическую дымку Дженна видит, как из стены башни появляется портрет королевы Этельдредды и Эй-Эя. Марсия тащит его, как упертую рыбу из реки. Портрет выворачивается, бьется, но его неумолимо тянет к костру.

Этельдредда тоже это видит и, все понимая, с удвоенной силой пытается вырваться из рук Олафа. Если она и упадет в костер, то не одна, она потащит за собой Дженну. Но Олаф Сноррельсен, который и при жизни был крепким, цепко держит Этельдредду, и у королевы нет ни единого шанса столкнуть Дженну в огонь.

И вот портрет повис над костром в последней попытке сопротивления. Пурпурная дымка вокруг Марсии темнеет, и вдруг по всему двору разносится громкий треск. Марсия победила! Портрет сдался, и костер со свистом поглотил его. Портрет взорвался в черном пламени. Этельдредда с диким криком падает в огонь и исчезает.

Нет больше Этельдредды Ужасной.

Снорри с облегчением смеется. Она неохотно отпускает своего отца, хотя ей хотелось бы посмотреть на него подольше. Олаф возвращается в таверну «Дыра в стене», где потом еще много часов сидит в недоумении, греет в руках кружку с пивом и думает, почему его не покидает образ какой-то юной девочки, которая так похожа на его дорогую Альфрун.

Но заклинание «Апорт» не закончено. В небе над Дворцом появляется маленькая точка, и дикий вой пронзает воздух: «Эй-эй-эй-эй!» Вертясь и сопротивляясь, размахивая змеиным хвостом, в ужасе вытаращив свои красные глазищи, несется к костру любимец Этельдредды и с воплем следует за своей хозяйкой в огонь.

А глубоко в костре что-то происходит. В центре пурпурного огня виднеется золотое свечение. Дженна и Септимус завороженно глядят на него. Наконец оно становится таким ярким, что невозможно больше смотреть. Они отворачиваются, и вдруг из огня что-то выкатывается на траву. Все в изумлении видят, как корона Этельдредды катится по склону холма к реке, и Дженна бежит за короной, хватает ее, роняет – и корона с шипением падает в реку. Бросившись на берег, Дженна окунает руки в холодную воду и успевает поймать корону.

Промокшая, но с улыбкой на лице и с настоящей короной в руках, Дженна подошла и села рядом с Сайласом, Альтером и Алисой, которая спокойно лежала на пристани. Прижимая к себе корону, оказавшуюся довольно тяжелой, Дженна пробормотала:

– Спасибо тебе, Алиса. Спасибо, что спасла меня. Я всегда буду помнить тебя, надевая эту корону.

– Алиса совершила подвиг, – сказал Сайлас, потрясенный случившимся. – Но может, пока не стоит рассказывать все маме?

– Все равно она скоро узнает, Сайлас, – сказал Альтер. – К утру весь Замок будет говорить об этом.

– Это-то меня и беспокоит, – мрачно заметил Сайлас, а потом улыбнулся Дженне: – Но ты теперь в безопасности, а это самое главное.

Дженна ничего не сказала. Она вдруг поняла, что чувствует Сайлас. Она не могла сказать ему о Нико. Пока не могла.

Марсия потушила костер. Пурпурный ореол рассеялся, и начали сгущаться сумерки. Марсия, Септимус и Огнеплюй подошли к пристани, где собралась печальная группа. Марсия сняла свой тяжелый зимний плащ с подкладкой из темно-синего меха, свернула его и подложила Алисе под голову.

– Как ты, Альтер? – спросила она.

Альтер покачал головой и ничего не ответил.

Дженна тихо сидела и смотрела на корону – вещь, которая столько лет была у неприятной королевы Этельдредды. Но Дженна совсем не ощущала этого, держа венец в руках. Последние лучи заходящего солнца сверкнули на чистом золоте, и корона заблистала так, как никогда не блистала на голове Этельдредды Ужасной.

– Теперь она твоя, Дженна, – сказала Марсия. – Теперь у тебя настоящая корона. Та самая, которую Этельдредда украла у своих потомков.

Наступил вечер, и незаметно для всех черный кончик хвоста Уллра медленно растекся по рыжей шерсти, и кот приобрел свое ночное обличье. Ночной Уллр сидел, подобно сфинксу, и его зеленые глаза видели только то, что хотела увидеть Снорри.

А далеко, в другом времени, Снорри Сноррельсен увидела, как Дженна держит свою корону, и поняла, что теперь все в порядке. И тогда она отпустила Уллра.