Эликсир жизни

Брода ждала, когда дух принцессы покинет их. Она боялась, что дух попросит что-нибудь еще. Иногда попадаются жадные духи. Однажды Брода повстречала духа купца, и он забрал у нее всю коллекцию наперстков, а потом еще вернулся за лучшими иголками.

Дженна понимала, что Брода ждет ее ухода, но сказала:

– Есть еще кое-что…

Брода сникла. Ну вот, и этот дух – жадюга. С виду вроде и не скажешь, но с духами не угадать.

– Что? – резковато спросила она.

– У вас есть Водяной? – сказала девочка.

Брода удивилась.

– Ты хочешь взять Водяного? – не веря своим ушам, спросила она.

Но духу принцессы нельзя отказывать. Брода распахнула входную дверь. Снаружи запахло сыростью и болотами, и Дженна вдохнула любимый запах. А потом испуганно подскочила. На пороге столпилась дюжина, если не больше, маленьких водяных, и все смотрели на нее коричневыми глазками, поблескивая в свете фонаря грязными носами.

– Какого ты хочешь? – спросила Брода.

– Мне никто не нужен. Я просто хотела его повидать, – объяснила Дженна. – Они ведь милые, правда? Посмотрите на их большие глаза и огромные плавники!

Терпение Броды лопнуло, и она начала трясти головой, чтобы избавиться от сумасшедшего призрака.

– Шу-у-у! – шипела она, бешено размахивая руками и прогоняя малышей-водяных. – Шу-у-у!

Водяные, не мигая, уставились на Броду и даже не собирались уходить.

– Они безжалостно пользуются моим расположением, – заявила Брода, хлопая дверью. – У них период размножения, и, держу пари, они уже весь остров загадили!

– В моем времени только один Водяной, – сказала Дженна.

– Тогда тебе очень повезло. А теперь прощай, принцесса, – сказала Брода и открыла дверь в кладовую с нестойкими снадобьями и особыми ядами.

Дженна намек поняла.

– Прощайте, Брода. Прощай, Эсмеральда, – сказала она вежливо и вошла в кладовую.

Брода Пай плотно закрыла дверь.

Дженна выскользнула из покоев королевы и с облегчением обнаружила, что этаж пустой. Она на цыпочках спустилась по лестнице и…

– Принцесса! – откуда ни возьмись появился Рыцарь дня.

Он еще не потерял надежды сохранить свою голову и, схватив Дженну за руку, повел девочку за собой, приговаривая:

– Ваша матушка будет волноваться, прекрасная Эсмеральда. Вы не должны выходить из своих покоев. Уже седьмой час, принцесса должна быть в постели. Пойдемте.

Дженна не могла вырваться из лапы Рыцаря. На большой скорости он тащил ее по коридору, и не успела она опомниться, как ее швырнули к дверям комнаты – и навстречу сэру Хирворду.

Сэр Хирворд был не один. В дверь комнаты яростно барабанил короткий толстый мужичок с раскрасневшимся лицом и носом-картошкой. Мужичок почти утопал в своей серой шелковой ливрее, из каждого рукава которой болтались по пять очень длинных золотых ленточек, а на плечах были большие золотые эполеты, добавленные по его просьбе.

– Открой! – кричал он. – Открой во имя самого великодушного величества, королевы Этельдредды! Открой, я сказал!

Рыцарь дня увидел в этом возможность сбросить с себя тяжелую обузу.

– Перси, – громко сказал он, перекрикивая стуки, – перестань вопить. Принцесса Эсмеральда со мной.

Краснолицый мужичок удивленно обернулся.

– Почему она не в постели? – требовательно спросил он.

Рыцарь дня оказался сообразительным.

– Принцесса Эсмеральда – это нежнейший цветок, Перси. Ее одолели внезапные фантазии, и я, помня заботы ее дражайшей матушки о своем бесценном сокровище, о ее единственной кровинушке…

– Прекрати это пустословие, – перебил его мужичок в ленточках.

Он повернулся к Дженне и коротко кивнул со словами:

– Принцесса Эсмеральда, ее самое великодушное величество, ваша дражайшая матушка требует вашего королевского присутствия на пиру, который состоится сегодня вечером в честь вашего счастливого возвращения из холодных вод реки. Следуйте за мной.

Дженна в панике глянула на сэра Хирворда. Тот прошептал:

– Это камергер королевы, ему нельзя перечить. Вам лучше подчиниться.

– Но она… то есть матушка… сказала, что я должна оставаться здесь, – возразила Дженна.

Камергер бросил на Дженну вопросительный взгляд. Эсмеральда определенно изменилась в худшую сторону с момента ее возвращения. Она стала слишком дерзкой, и ему не нравилась ее манера говорить.

– Я не думаю, что вы действительно желаете ослушаться вашу дражайшую матушку, – ледяным тоном сказал камергер. – На вашем месте я бы хорошенько подумал.

– Вам лучше идти, – шепнул сэр Хирворд. – Я буду при вас. Он не увидит, потому что я не являюсь этому Наглому Бочонку Свиного Жира.

Дженна благодарно улыбнулась.

С ужасным ощущением где-то в животе, но вооруженная поддержкой верного сэра Хирворда, она последовала за Наглым Бочонком Свиного Жира по залитым светом коридорам. Слуги расступались перед ними, и камергер с девочкой слетели по лестнице навстречу зловещему шуму приготовлений к пиру.

37 Пир

– Сядь сюда! – рявкнула королева Этельдредда и указала Дженне на маленький, неудобный золотой стул.