Елисейские Поля

Песок слабо зашуршал за спиной Кромуэля. Он обернулся. Прямо к нему шла Изольда. Ее широкий белый плащ развевался по ветру. Светлые волосы падали ей на плечи. Большие, светлые, прозрачные глаза внимательно смотрели на море, будто ожидая чего-то. Она шла легко и быстро, высоко держа маленькую голову, не шла, а плыла в туманном воздухе.

— Изольда, — прошептал он растерянно, — Изольда.

Она, казалось, услышала и, проходя мимо него, повернула голову и взглянула на него. Кромуэль почувствовал теплый свет на своем лице, словно утреннее солнце ударило ему в глаза, и, вздохнув, закрыл веки. Теплый свет скользнул по его лицу, по плечам и пропал. Он открыл глаза. Изольды уже не было. Кругом все было пусто. Он лежал один на влажном, твердом песке. Ему было холодно. Где же Изольда? Куда она исчезла? Он встал и оглянулся.

В волнах мелькали головы купающихся, но Изольды не было между ними, он узнал бы ее по светлым волосам. Он быстро зашагал по берегу, всматриваясь во встречных, но ее нигде не было. Может быть, ее и вовсе не было, ему только показалось. Да, конечно, ее не было. Откуда такая могла взяться? Не бывает таких. Он слишком долго мечтал об Изольде, слишком долго лежал на солнце. Ему показалось.

Нет, она была, живая. Он еще чувствует ее горячий взгляд, и песок шуршал под ее ногами. Нет, ему не показалось. Неужели он увидел ее, чтобы сейчас же потерять?..

Он шел по берегу широкого пустынного пляжа. Сердце тяжело и глухо стучало.

«Вздор, — успокаивал он себя. — Не могла же она пропасть. Если не найду ее сегодня, так увижу завтра. Чего я волнуюсь? И какое мне до нее дело?»

Он пожал плечами.

«Какая-то девчонка. — Он засунул руки глубоко в карманы и, насвистывая, повернул обратно. — Вздор».

Но в эту минуту кто-то отчаянно крикнул, крик пронесся по берегу, и в ответ на него послышались испуганные голоса:

— Утонула? Кто, кто утонул?

— Девочка утонула.

Люди бежали со всех сторон к тому месту, где только что лежал Кромуэль. И он тоже побежал, еще не понимая ясно, но уже чувствуя тяжесть непоправимого несчастья.

Утонула. Утонула девочка. Она, Изольда, утонула. Он бежал, спотыкаясь, обгоняя бежавших рядом.

— Изольда, Изольда утонула, — повторял он бессмысленно.

Он, задыхаясь, подбежал к толпе, стоявшей кругом, протиснулся, сильно толкнул кого-то и с ужасом наклонился над лежавшей на мокром песке девочкой. Но это была не Изольда. Черные, короткие, мокрые волосы падали ей на лоб, маленький нос странно побелел, лицо было спокойно, как-то особенно спокойно, и даже открытый посиневший рот не нарушал выражения покоя и какой-то особенной ясности и чистоты. Ее черное трико еще не успело просохнуть, и вода стекала с него на песок. Худые детские ноги были стыдливо сжаты, руки широко раскинулись.

Не Изольда. Кромуэль поднял голову, взглянул на небо, вздохнул и вдруг, чувствуя какое-то радостное освобождение, громко засмеялся. И сейчас же растерянно оглянулся, но никто не слышал его смеха.

— Доктор, доктор, вот доктор!

Господин в сером костюме встал на колени около девочки и прижал ухо к ее мокрой груди. Все смотрели на него. Может быть, еще спасут? Но господин в сером костюме покачал головой и встал, счищая песок с колен:

— Ничего не поможет. Разрыв сердца.

— Умерла? — Из-за чьего-то плеча совсем близко вынырнула голова в зеленой резиновой шапке, натянутой на уши.

Большие светлые глаза сузились от любопытства и ужаса.

— Умерла?

Изольда. Это она. Он нашел ее. Он пододвинулся к ней и взял ее за локоть. Она посмотрела на него все с тем же любопытством и ужасом.

— Умерла? — снова спросила она.

Рука ее дрожала. Она стояла рядом с ним, совсем близко, в ярко-зеленом, еще влажном трико, от волнения поджимая то одну, то другую ногу.

По пляжу со стороны скал бежала женщина. Она бежала быстро и неровно, ее белое платье поднялось на коленях, из-под него были видны розовые подвязки с металлическими пряжками. Туфли на высоких каблуках увязали в песке. Она бежала, выбиваясь из сил, прижимая к груди клубок шерсти с длинными блестящими спицами, словно в этой шерсти и спицах было все ее спасение.

Толпа расступилась перед ней.

Кромуэль взял Изольду за локоть:

— Пойдемте. Вам не надо этого видеть.

Она покорно дала себя увести.

Около купальни он сел на песок. Она села рядом с ним:

— Ее должны были спасти! Как же ее не спасли? — Губы ее дрожали. — Это ужасно.

— Да, это ужасно. А вы осторожно купаетесь? Обещайте мне быть осторожной.

Она не удивилась, что этот незнакомый мальчик просит ее что-то обещать ему.

— Обещаю вам, но ее должны были спасти, — сказала она быстро. — Ей было только двенадцать лет. Она отлично плавала. Отец ее вчера вечером приехал из Парижа.

Она обхватила колени руками. Ногти ее маленьких загорелых ног были ярко налакированы.

«Зачем это?» — подумал он смутно.

Она все еще смотрела в ту сторону, где лежала мертвая девочка. Он видел только ее голову, обтянутую зеленой шапочкой, и кусок загорелой щеки.

— Это ужасно, — снова заговорила она, но голос ее звучал уже спокойно. — Вы англичанин? — Она обернулась к нему. — А я русская. Как вас зовут?

— Кромуэль.