Элита «Эмпайр-Хай»

Я вспомнила, как мама кружилась на месте, когда мы с ней танцевали на кухне, и улыбнулась. Я повернулась, и складки на юбке разлетелись во все стороны. Платье и правда сидело на мне идеально. Я чувствовала себя в нем Золушкой.

– Что за дьявол? – возмутился Джастин. – О боже, нет. Просто. Нет!

– Что? – спросила я.

– Ваша обувь. – Он приподнял подол платья и с ужасом посмотрел на мои кеды. – Вы должны немедленно переобуться.

– Но я не могу их здесь оставить без присмотра. Изабелла решила уничтожить все, что принадлежит мне. К тому же они круто смотрятся с этим платьем.

– Нет, – заявил Джастин тоном, не терпящим возражений. Выглядел он при этом был очень серьезно.

– Но, Джастин…

– Нет. И еще раз нет. Корону нельзя носить с кедами.

– Изабелла уничтожила всю ее обувь, – сказала Кеннеди. – Ей больше нечего надеть.

– Разве у вас нет миллионов долларов? – спросил Джастин. – Я все равно уже опоздал к следующему клиенту, поэтому прямо сейчас пойду и куплю вам туфли, если вы заплатите мне хорошие чаевые. А меня сейчас устроят любые чаевые, так как ситуация критическая, нужно спасать ваш образ.

Кеннеди схватила его за руку.

– Эти кеды купила ей мама. Мне кажется, они милые. Бруклин, в них ты просто рок-звезда.

– Ты думаешь? – Я приподняла подол платья и посмотрела на свои кеды.

Джастин взглянул на них с ужасом, а потом поморщился и отвернулся.

– Да, есть что-то от рок-звезды, – согласился он.

Я понимала, что он говорил так из вежливости, но все равно была ему за это признательна.

Он хлопнул в ладоши, показывая, что дискуссия окончена.

– Даже если вы сильно вспотеете во время танцев, ни в коем случае не вытирайте лицо. Промокайте его. Это важно, леди. И тогда ваш макияж и прическа спокойно доживут до полуночи.

Полночь? Все, мне надоели эти совпадения с Золушкой!

– Джастин, вы просто моя фея-крестная.

– Вы только что назвали меня феей? – Он положил руки на бедра. – Вы хотя бы представляете, как оскорбительно мне это слышать?

– Ой… я… я не хотела…

Он засмеялся, а потом наклонился и обнял меня.

– Я просто пошутил. Убейте их всех наповал. И позвоните мне, когда решите пойти на следующий вечер. Я принесу тиару побольше. – Он подмигнул и выпустил меня из объятий. – Мне нужно бежать. Даже не верится, что из-за вас двоих мне придется опоздать. А я никогда не опаздываю! – Он схватил свои коробки с косметикой и поспешил к двери.

– Я его просто обожаю! – сказала Кеннеди.

Я засмеялась:

– Я на девяносто девять процентов уверена, что он гей.

– Почему только на девяносто девять? Подруга, он абсолютный гей. Я в этом не сомневаюсь. Поверь, я не хочу встречаться с ним. Я вообще еще долгое время ни с кем не захочу встречаться. Просто он нереально крутой.

– Это точно.

– Но будь он натуралом, я не раздумывая выскочила бы за него замуж. Мне нравится, когда меня так ублажают. Может, как-нибудь повторим?

Я рассмеялась.

– Надеюсь, что в самое ближайшее время. У меня сейчас такое чувство, что мы попали на какой-то конкурс по макияжу.

– Гей придумывает образ для гетеросексуальной девушки-подростка, – сказала Кеннеди.

– Нужно подсказать эту идею Джастину.

– Обязательно. Я сейчас забегу в туалет, и мы сможем идти, хорошо?

Я кивнула, и Кеннеди ушла в ванную. Даже она сразу поняла, что ванная комната располагалась внутри моей спальни. Я прикусила нижнюю губу. Мне так хотелось расспросить ее про Феликса. Я помнила, как она проговорилась, что все время влюблялась в наркоторговцев. И сказала это во множественном числе. А кроме Феликса и Капкейка других наркоторговцев я не знала. Мне хотелось, чтобы она была со мной откровенной. Но не могла выуживать у нее эту информацию.

Однако, неважно, хотела Кеннеди делиться со мной сокровенным или нет, я все равно собиралась сегодня вечером все исправить. Сначала я должна поговорить с Феликсом и извиниться перед ним. После той драки у него дома он избегал меня на уроках физкультуры. И чем больше я об этом думала, тем сильнее понимала, насколько оказалась неправа. Я очень сожалела, что подвела его, и должна была сказать ему об этом. А потом как-то нужно сделать так, чтобы они с Кеннеди стали танцевать вместе. Если она не хотела признаться мне в своих чувствах к Феликсу, то, возможно, она призналась бы ему самому. Операция «Феликс». Теперь, когда я придумала название, можно было воплощать ее в жизнь.

– Ты готова? – спросила Кеннеди. Она вышла из ванной, поправляя локон, выскользнувший из ее высокой прически.

– Угу. И перестань трогать волосы, а то у Джастина случится инфаркт прямо в дороге.

Она опустила руку.

– Ты права. Не забывай, что лицо нужно промокать, а не вытирать, и тогда весь вечер будем выглядеть отпадно. – Она взяла меня под руку, и мы вышли из комнаты в коридор.