Элитная семерка

– Собиралась… – Вейтон пробежался взглядом по залу. – О, вон она!

Джулиана, кажется, только что вошла, поскольку стояла у дверей и неуверенно оглядывалась по сторонам. Сегодня ее образ был необычайно романтичным и нежным: бледно-розовое платье из летящего шелка, в волосы вплетены цветы, шею украшает тонкая нить жемчуга. Профессор Лотт должен быть сражен наповал. Я мысленно восторжествовала, когда нашла глазами и его. О, а он сегодня тоже хорош! И как идет ему смокинг! Такой элегантный, привлекательный мужчина. Кстати, и побрился и, кажется, подстригся. Как же их столкнуть друг с другом?

– Сводничеством занимаешься? – шепнул мне Вейтон. Видимо, мои взгляды были весьма красноречивы. – Гиблое дело. И лучше не вмешиваться.

– Значит, я права? – отозвалась так же тихо. – Они нравятся друг другу?

– Лучше бы это было не так, но увы… И советую тебе не заговаривать с Джулианой на эту тему. Она очень болезненная для нее. Давай лучше потанцуем.

– Потанцуем? – Я растерялась, потому что приглашенные музыканты заиграли крантуаж.

Этот танец считался королевским, поскольку популярен был именно при дворе, и танцевать его умели в основном аристократы. Вот и сейчас, стоило зазвучать первым аккордам, середина зала заметно опустела, и остались лишь пары, которым этот танец был знаком и близок. Вон Шин, например, пригласил Мэган, а Мортон вышел с некой блондинкой в роскошном платье, явно из эксклюзивного, а не из местного каталога. И еще несколько пар, о высоком происхождении которых было всем известно.

– Ты не умеешь его танцевать? – спросил Вейтон.

– Только немного, – ответила я, вспоминая, как тетя пыталась научить нас с Аннети некоторым движениям.

– И я немного, – усмехнулся Вейтон. – Но это не должно лишить нас возможности получить удовольствие от танца, правда?

Я еще не дала ответа, а он уже вел меня в центр зала. Вейтон положил одну мою руку себе на плечо, свою – мне на талию, со второй переплел наши пальцы. Вейтон вел уверенно, и я вскоре расслабилась, позволив себе соединиться с музыкой. И с ним. Глаза в глаза, предчувствие каждого движения, один ритм, одно дыхание, эмоции, уносящие ввысь, – это было больше, чем танец. Маленький отрезок жизни, чувства без слов, оголенные души, сердца в унисон… Потрясающие мгновения, которые навсегда останутся в памяти.

– Ты лукавил, говоря, что умеешь танцевать только немного, – заметила я уже после, когда удалось успокоить сбившееся дыхание и немного прийти в себя.

– Меня заставили его выучить, – заговорщицки шепнул Вейтон и улыбнулся. – Мама. Она очень любит танцевать, а с кавалерами и балами в нашем городе имеются некоторые проблемы.

– Правда? – Я тоже улыбнулась. – Это мило… У тебя удивительная мама.

– Когда-нибудь я вас познакомлю, думаю, вы найдете общий язык, – заверил Вейтон.

А я вдруг вспомнила про его отца, с которым он почти не общается. Наверное, маме тяжело пришлось, когда она оказалась в такой ситуации. Интересно, как подобное произошло? Она не из богатой семьи, но влюбилась в знатного человека, а он ее обманул, не женившись и оставив беременной? Но при этом мерзавцем оказался не до конца и иногда все же навещал сына. Или, наоборот, сама мама из аристократов, а отец из простых? В этом случае брак тоже был почти невозможен, особенно если ее родители были против. Ребенка она все же родила, но уехала жить в глушь, подальше от сплетен и позора… Но разве я могла спросить об этом у Вейтона прямо? Нет, придется подождать, пока он не решится открыться мне больше. Уверена, рано или поздно это произойдет, нужно просто время.

– Буду очень рада познакомиться с твоей мамой, – ответила я совершенно искренне.

– А Джулиана, кажется, ушла, – заметила я через некоторое время. Профессор Лотт все еще был здесь, а вот она пропала.

– Наверное, пошла спать, ей завтра рано на поезд, – сказал Вейтон.

– Но она даже не танцевала!

– Она не любит танцевать, – усмехнулся Вейтон. – И избегает любые намеки на это.

– Ты так хорошо ее знаешь. Кстати, давно вы дружите? – поинтересовалась я.

– Почти с первого курса…

– И… – Я посмотрела на него с подозрением. – Хочешь сказать, между вами никогда не было ничего, кроме дружбы?

– Ревнуешь?

– Чуточку, – призналась я. – И есть отчего. Джулиана красивая, умная, смелая. У вас общий факультет, специализация, а значит, и интересы. И вы так близки… – Пока я перечисляла все достоинства Джулианы, градус моей ревности заметно подрос.

– Сердце Джулианы было занято с первого дня нашего знакомства. – Улыбка Вейтона стала загадочной, будто он испытывал мое терпение. Впрочем, как всегда.

– А твое?

– Кем оно могло быть занято? Тебя ведь тогда еще не было. – Он смотрел на меня с хитринкой.

– Но оно могло быть занято Джулианой, – возразила я. – Не верю, что ты о такой возможности никогда не думал.