Элитная семерка

– И это все, что ты мне можешь сказать? – Я сбросила его руку со своего плеча. – Вей, ты где был? Куда тебя отвозили под конвоем? И почему Джулиана тебя покрывает? Что за тайны опять? Или ты и сейчас ничего не собираешься мне рассказывать?

– Собираюсь, – ответил он и вновь обнял меня. – Идем, разговор, возможно, будет долгим…

– Ну наконец-то, – вышел нам навстречу Алекс, когда мы вернулись в дом. – Ты в порядке, Вей?

– Да, все в порядке. Поговорим позже, – бросил на ходу Вейтон и повел меня к себе в комнату.

Там он первым делом налил себе воды из графина и выпил махом почти целый бокал. Я же, присев на край банкетки, с нетерпением ждала, когда он заговорит.

– Где я был? – произнес, наконец, Вейтон. – У короля.

– У самого? – с недоверием спросила я.

– У самого. У его величества Лиона Второго. – Его губы скривились в усмешке.

– Значит, это он прислал за тобой? Но зачем ему понадобился ты, студент академии? Какое отношение ты имеешь к королю?

– В какой-то мере прямое. – Вейтон усмехнулся как-то невесело. – А в какой-то косвенное. Он мой отец.

Из моей груди вырвался нервный смешок. Появилось ощущение, что Вей меня разыгрывает. Потому что… Ну как такое может быть? Вейтон и король… Однако выражение его лица убеждало в обратном. Это правда.

– Король… твой… отец… – неуверенно повторила я. – То есть ты принц?

– Бастард, – хрипло поправил Вейтон. – Незаконнорожденный и тщательно скрываемый.

Я вскочила и тоже, как ранее Вейтон, подошла к графину, налила воды, чтобы смочить пересохшее горло.

– А ты собирался мне это сказать когда-нибудь? – спросила с ноткой горечи. – Или я бы так и жила в неведении?

– Думаешь, об этом можно так легко рассказать? – задал встречный вопрос Вейтон. – Конечно, ты бы узнала об этом, рано или поздно.

– Как это получилось? Как получилось так, что ты родился… бастардом? – Мы смотрели друг на друга, не отводя глаз.

– Мама моя в восемнадцать лет осталась без родителей, сиротой. Ей пришлось бросить учебу в академии и вернуться на родину, в Аксфурт, – начал Вейтон. – Родовое имение пришло в упадок, после родителей осталось много долгов, и ей приходилось нелегко. Недалеко от Аксфурта находилась королевская резиденция. Она и сейчас есть, но ей уже давно не пользуются. В то лето его величество приехал туда ненадолго, как он говорил, «отвлечься от суеты государственных дел», приехал один, без королевы и сына, которому тогда только исполнилось пять лет. С мамой они повстречались в городе, на рынке, где она продавала цветы, которые сама выращивала. У нее стихия земли, связь с растениями, почти как у нашей Мэган, вот она и занялась цветоводством, чтобы хоть как-то прожить и выплатить долги. Король на нее сразу обратил внимание, отыскал ее дом, явился к ней… Прогнать его величество, конечно, мама не могла, но дала понять, что его предложение стать королевской любовницей ей претит. Но король не отступал, снизошел даже до ухаживаний. Я даже допускаю, что он всерьез увлекся ею, может, и влюбился… На тот момент, конечно. Внешне он тоже был привлекательным мужчиной, молодым, нескучным в общении… В общем, мама, как ни пыталась противиться его обаянию, все же сдалась. А он, расщедрившись, заплатил все ее долги, помог восстановить имение… Так пробыл король в Аксфурте три месяца, а перед самым его отъездом мама узнала, что беременна. Естественно, радости у нашего величества это не вызвало, да и чувства поутихли к этому времени, а мыслями он уже был в столице, рядом с женой и сыном. Но надо отдать должное, о маме он вспоминал, время от времени тайно присылая ей деньги. С тех пор в Аксфурт он приезжал всего трижды и на очень короткий срок. Общения со мной избегал, смотрел на меня лишь со стороны. – Вейтон ненадолго замолчал, прошелся по комнате, о чем-то раздумывая. – Ты спрашивала, почему у меня проявилась магия подчинения? – произнес потом. – Возможно, потому, что я ненавидел отца и одновременно жаждал его внимания. Хотел заставить его полюбить себя и маму. Подчинить своей воле. Чтобы он заметил меня, признал. Высшая магия развилась у меня слишком рано, лет в двенадцать или около того. Видимо, мне достался высокий потенциал от отца, как и его стихийная магия. Тогда я был еще мальчишкой, жил чувствами, а не разумом, вот и получил, что хотел… И только с годами осознал, насколько эта магия опасна, поэтому сейчас пользуюсь ею крайне редко.

– Ты и в академию поступил, чтобы быть поближе к отцу? – тихо спросила я. – И в семерку попал тоже для этого?

– Он хотел отправить меня в другую академию, подальше от себя и столицы. Но я сам приехал в Аргалесс, поступил без его ведома. И приложил немало усилий, чтобы доказать, что могу учиться здесь без поддержки коронованного родителя. И стать лучшим.

– Когда-то Джулиана сказала мне, что вы все оказались в семерке только потому, что хотели что-то кому-то доказать, – произнесла я. – Теперь мне понятно, что она имела в виду. Шин, Мортон, Алекс, сестры Полар… И ты тоже. Только причины у всех разные.