Элитные группы в «массовом обществе»

Тотальный контроль социалистического государства над всеми сферами жизни привел к невиданному разрастанию и собственно административно-управленческого слоя. Уже в конце 1919 г., несмотря на потери во время мировой и гражданской войн, эмиграцию и отпадение от России огромных территорий с многомиллионным населением, только в 33 губерниях Европейской России насчитывалось 1880 тыс. средних и 480 тыс. высших государственных служащих (вместо 576 тыс. до революции). Упадок экономики вызвал в 1918–1920 гг. сокращение административного аппарата на 20–50 %²⁵⁴, однако вскоре она вновь выросла. Перепись 1923 г. зафиксировала только в городах, без сельской местности, 1836 тыс. служащих. С 1923 по 1924 г. государственный аппарат был сокращен на 28,5 %, затем последовали и еще попытки в этом направлении. Однако, несмотря на сокращения, общая численность служащих государственного аппарата продолжала год от года увеличиваться и выросла с 1925 по 1928 г. с 1854,6 до 2230,2 тыс. чел. В ходе «чистки» 1929–1932 гг. также проводилось сокращение персонала; к середине 1931 г. через нее прошло 1,6 млн служащих, из них около 10 % было «вычищено»²⁵⁵. Но в 30—40-х гг. аппарат управления продолжал расти. После ряда кампаний конца 50-х гг. за сокращение государственного аппарата к 1960 г. по сравнению с 1958 г. численность его сократилась на 6–7 %, но уже в 1963 г. восстановилась, а со следующего года стала уверенно расти, увеличившись в 1968 г. на целую треть²⁵⁶, и в дальнейшем продолжала расти. Хотя, за исключением отдельных ведомств: МИД, прокуратура, юстиция (а в конце 40-х – начале 50-х гг. и более широкого их набора), рангов и степеней не существовало, но определенно представление о сравнительной значимости должностей можно было получить по утвержденной в 1967 г. «Единой номенклатуре должностей служащих», где высшая 9-я группа состояла из 20 типовых позиций руководителей предприятий и учреждений, а предшествующая ей 8-я – еще из 80 позиций руководителей служб и отделов предприятий и учреждений.

В странах Восточной Европы численность групп, равнозначных «профессионалам» и «чиновникам», составляла по нескольку тысяч человек (в Болгарии еще до войны, в 1936 г., насчитывалось 103,8 тыс. служащих и чиновников²⁵⁷). Развитие этих групп шло тем же путем, что в СССР: наряду с тем, что часть не имела должного образования, некоторое число имевших высшее образование занимала места рабочих. В Польше после потерь Второй мировой войны оставалось около 350 тыс. интеллигенции²⁵⁸, но в затем за 15–20 лет численность основных категорий специалистов выросла в 5–6 раз. К 1939 г. имелось 17 тыс. инженеров, 13 тыс. врачей (к 1946 г. осталось 7 тыс. и столько же инженеров), 89 тыс. учителей, но к 1960 г. имелось 28 тыс. врачей (к 1973 г. – 55 тыс.), к середине 60-х – около 110 тыс., к 1973 г. – 351,7 тыс. учителей²⁵⁹. Как и в СССР в 20—30-е гг., рост происходил во многом за счет «выдвиженчества». В 1956 г. из 84,2 тыс. руководителей промышленности, только 13,6 тыс. имели высшее образование, около 40,9 тыс. – среднее, а 7-летнее – около 30 тыс., т. е. до середины 50-х гг. было «выдвинуты» не менее 60–70 тыс. рабочих). Партийный аппарат в Польше (без аппарата ЦК ПОРП) насчитывал в 1963 г. 7179 человек, в 1965 г. – 7544, в 1967 г. – 7627, из которых 1050, 726 и 523 были рабочими без образования. В общей сложности к 1973 г. все руководящие кадры от мастера до министра насчитывали 600 тыс. (даже в государственной и администрации и правосудии высшее образование имели 23,5 % (в 1968 – 17,8 %)²⁶⁰.