Читаем Элизабет Финч [litres] полностью

И вот еще что: она задумала книгу об императоре и его роли во всемирной истории, но дело застопорилось. То ли навыка не хватает. То ли мешает историческая и богословская казуистика. То ли сам Юлиан оказывается не таким, как она думала. То ли изначальная грандиозная дерзновенность этого замысла никак не вознаграждается: «Ты победил, галилеянин бледный», но это не открыло заметного подхода к эмоциональной холодности и папскому авторитаризму христианской Европы – ни к безрадостному, отягощенному чувством вины протестантизму, ни к порочному, отягощенному чувством вины католичеству. А если и наметился такой подход, то ей не суждено было освоить его первой.

И тогда она уничтожила все написанное (до или после своего «мученичества»?), а предварительные наметки и мысли передала другому – мне. Зная, а может, и не зная, что доверяет их тому, кто печально известен своими заброшенными проектами. В любом случае она не могла не оценить иронию такого положения.

Хотя Э. Ф. редко полагалась на волю случая, сдается мне, как ни смешно, что именно так она и поступила, оставив мне свои литературные крохи. Да, «как ни смешно»: не будем забывать, что ей было присуще тонкое, ироничное остроумие. А хватит ли у меня интереса или энергии нащупать подход, который она наполовину стерла, – это как раз и осталось на волю случая. Только случай мог решить, сделаю ли я попытку хоть как-то воссоздать ее «книгу». Не говоря уже о попытке (которой она и вовсе не могла предвидеть) воссоздать ее жизнь.

Вот я и решил положиться на волю случая, на волю судьбы. Сохраню все, что получилось, в ящике письменного стола – быть может, вместе с записными книжками Э. Ф. Временами я представляю, как после моей смерти кто-нибудь из детей находит эту рукопись.

– Ой, смотрите-ка, папа книжку накропал! Кто-нибудь хочет почитать?

– Наверняка очередной заброшенный проект.

– Прямо как мы.

Вслед за тем разговор их, скорее всего, перейдет на мои никудышные отцовские качества. А распечатку вернут в ящик стола, предоставив домработнице переместить ее в мусорный бак.

Нет, я к ним несправедлив. В ком-нибудь одном, быть может, шевельнется сентиментальность, некоторая пытливость к отцовским интересам. Другой, полюбопытствовав, кто такая Элизабет Финч и была ли между нами любовная связь, прихватит с собой записные книжки, но, скорее всего, будет разочарован (слишком много выводов, слишком мало повествования) и отправит их в макулатуру. Не исключено и другое: моя «книга», если она заслуживает такого слова, перекочует в другой ящик другого стола и дальнейшая судьба ее окажется в руках того, кто еще не родился.

Так было бы справедливо. Из существующих вещей одни находятся в нашей власти, другие нет. Эта вещь более не в моей власти и потому не сможет стать мне помехой на пути к свободе и счастью.

А если вам слышится какой-то иронический смех, то исходит он от меня.

Благодарности

Хочу поблагодарить моего брата Джонатана Барнса за устранение множества ошибок, а также Мэттью Белла, Питера Бина, Ванессу Гиньери, Кристи Клинкерт, Гермиону Ли, Питера Милликена, Сумайю Партнер, Роберта Приста, Стефана Ребенича, Ритчи Робертсона и Джорджа Сиримиса.

Примечания

С. 20. …«Золотой легенде» – средневековом собрании христианских чудес и мученичеств. – «Золотая легенда» («Legenda Aurea») – собрание христианских легенд и житий святых, составленное ок. 1260 г. Иаковом Ворагинским. В XIV–XVI вв. была второй по популярности книгой после Библии.

С. 21. …Урсулу сопровождали одиннадцать тысяч дев последовательное изложение этой истории на холстах Карпаччо. – Цикл картин венецианского живописца Раннего Возрождения Витторе Карпаччо (1465–1520) к житию святой Урсулы состоит из девяти произведений и хранится в венецианском музее Галерея Академии.

организовать такое турне, тем более что мистер Томас Кук тогда еще не родился. – Томас Кук (1808–1892) – британский предприниматель, родоначальник организованного туризма. Первое в истории туристическое агентство было открыто им в 1841 г. и работало до сентября 2019 г.

С. 22. «Техниколор» – технология цветопередачи кинематографического изображения, разработанная в 1917 г.

«Синемаскоп» – система широкоэкранного кинематографа, основанная на принципе анаморфированного изображения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Книга Балтиморов
Книга Балтиморов

После «Правды о деле Гарри Квеберта», выдержавшей тираж в несколько миллионов и принесшей автору Гран-при Французской академии и Гонкуровскую премию лицеистов, новый роман тридцатилетнего швейцарца Жоэля Диккера сразу занял верхние строчки в рейтингах продаж. В «Книге Балтиморов» Диккер вновь выводит на сцену героя своего нашумевшего бестселлера — молодого писателя Маркуса Гольдмана. В этой семейной саге с почти детективным сюжетом Маркус расследует тайны близких ему людей. С детства его восхищала богатая и успешная ветвь семейства Гольдманов из Балтимора. Сам он принадлежал к более скромным Гольдманам из Монклера, но подростком каждый год проводил каникулы в доме своего дяди, знаменитого балтиморского адвоката, вместе с двумя кузенами и девушкой, в которую все три мальчика были без памяти влюблены. Будущее виделось им в розовом свете, однако завязка страшной драмы была заложена в их историю с самого начала.

Жоэль Диккер

Детективы / Триллер / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы