Элизабет Тейлор

«Ни один местный суд не возьмется за его рассмотрение, — заявил судья. — Публика настроена против скоропалительных разводов и браков».

Тодд обозвал судью «чертовым сукиным сыном и вонючим олухом» и даже пригрозил прихлопнуть его на месте. Они с Уайлдингом вылетели в Акапулько, где подали новое прошение, которое было принято. Как только были готовы официальные бумаги о разводе, Майкл Уайлдинг вылетел обратно в Калифорнию. Майк Тодд и Элизабет остались в Мексике, где подали прошение о выдаче им брачного свидетельства. Они объявили, что поженятся уже на следующий день, 2 февраля 1957 года.

ГЛАВА 11

Караван грузовиков медленно приближался к вилле Фернандо Эрнандеса в Ака-Пулько. Он был нагружен пятнадцатью тысячами белых гладиолусов, по заказу Тодда доставленными для его бракосочетания с Элизабет Тейлор. На вилле бригада грузчиков уже выгрузила двадцать пять ящиков шампанского и шестьдесят бушелей белых орхидей. С других машин мексиканские парни сгружали ящики с крабами, бочки молодых омаров и горы икры, доставленные сюда из Гаваны. Тодд со своей неизменной сигарой во рту носился по саду, проверяя, как идет сооружение оркестровых эстрад, на которых будут выступать выписанные из Мехико музыканты марьячи и джазисты, прилетевшие из самого Нью-Йорка.

«Где мои рубашки?» — прорычал он и отправил какого-то парня срочно принести спортивные рубашки, приготовленные им для гостей. По требованию Тодда, каждую рубашку украшали вензели «М. Д». и «Э. Т». После этого Тодд поспешил на кухню, где полным ходом шло приготовление горячих блюд, и лично сам все попробовал. Вместе с мексиканским комиком Кантинфласом он обсудил все детали грандиозного фейерверка, которым должно было завершиться празднество. В небо должны были взлететь сотни пиротехнических ракет, общей стоимостью в сто тысяч долларов, которые взорвутся в ночной темноте гигантскими буквами «М. Д». и «Э. Т».

Затем Тодд дал задание группе юношей-индейцев взобраться на пальмы за кокосами. По его распоряжению орехи раскололи пополам и наполнили шампанским. Кроме того, Тодд нарядил скрипачей, сновавших среди гостей, в соломенные шляпы-гаучо и приказал зажечь повсюду специальные керосиновые факелы.

К середине дня Майку Тодду так еще и не удалось найти раввина, который бы изъявил желание совершить для него и его невесты-протестантки брачную церемонию по иудаистскому обряду. Поэтому для проведения гражданской церемонии он был вынужден пригласить Марио Лепотоги, мэра Акапулько.

Пока жених пытался предусмотреть каждую мелочь свадебного торжества, его невеста нежилась на солнышке у края бассейна, потягивая шампанское в компании Эдди Фишера и Дебби Рейнольде, которым предстояло исполнить роли шафера и подневестницы. Поскольку Майк Тодд и Эдди Фишер были дружны между собой, обе пары проводили вместе почти все свободное время. Правда, Дебби частенько старалась под благовидным предлогом улизнуть в спальню, особенно если попойка и игра в карты затягивались до самого утра. Нельзя сказать, чтобы Эдди и Дебби особо симпатизировали Элизабет. В особенности Эдди, который ощущал, что ее капризы зачастую превосходят всякие границы. «Заноза в заднице», — называл он ее про себя. Однако и Эдди, и Дебби искренне любили Майка Тодда. Они были близко знакомы с ним и Эвелин Кейс в течение трех лет, поэтому им отлично была видна разница в отношениях Майка с Элизабет и ее предшественницей.

«Майк был готов носить ее на руках, — вспоминала Дебби Рейнольде. — Я знала его давно, еще до встречи с ней, и мне ни разу не приходилось видеть, чтобы он так суетился из-за женщины, но в те дни весь свет для него сошелся клином на Элизабет. Майк был без ума от ее мальчишек. Он постоянно твердил ей и всем окружающим, какая она замечательная мать, какая красавица, какая умница. Элизабет только смеялась в ответ и говорила: «Ладно, хватит тебе, Майк». Но ей нравилось слушать его комплименты, потому что он, в отличие от других мужчин, не только разбрасывался словами. Он покупал ей платья, дарил драгоценности, достойные королевы, он и обращался с ней как с королевой. Он сделал гак, что Элизабет ощущала себя большей красавицей, какой была на самом деле, — если это, конечно, возможно».

Хотя обеих женщин связывал контракт с «МГМ», единственное, что их роднило, — это дружба с главным модельером студии Хелен Роуз.

«Когда мне, наконец, предоставилась возможность познакомиться на «МГМ» с Элизабет, наши отношения не заходили дальше обычных приветствий при встрече, — рассказывала Дебби. — Мне было всего семнадцать, и я делала лишь первые шаги в шоу-бизнесе, тогда как Элизабет уже была звездой».