Элизабет Тейлор

Продюсер Сэм Шпигель собрал актерский состав, каждый участник которого обладал гипертрофированным самомнением, причем в ту пору творческие способности актеров оказались поставлены под угрозу терзавшими их изнутри их же собственными проблемами. Кэтрин Хепберн глубоко переживала смертельную болезнь Спенсера Трейси. Монтгомери Клифт истязал себя алкоголем и наркотиками. Что касается Элизабет Тейлор, то она была вне себя от того, как британская пресса отзывалась о ее браке с Эдди Фишером, и даже потребовала закрыть на съемочную площадку доступ репортерам и фотокорреспондентам.

С самого первого дня съемок Элизабет тоже буквально излучала враждебность. Все эти проблемы настолько измучили режиссера Джозефа Манкевича, что у него на нервной почве на руках высыпала экзема, и он был вынужден носить перчатки. Он обрушился на критиков с обвинениями — те якобы слишком превозносят продюсера, забывая о нем, режиссере. У Манкевича постоянно возникали конфликты с Кэтрин Хепберн, которая игнорировала его указания. Он выходил из себя из-за Монтгомери Клифта, который вечно бывал пьян или одурманен наркотиками и поэтому не мог вспомнить ни одной реплики. Он сражался с Элизабет из-за того, что она то и дело пыталась досадить ему в отместку за его отношение к Клифту.

Личные проблемы актерского состава усугублялись той леденящей душу историей, которая разыгрывалась перед камерой. Гор Видал написал сценарий, в котором речь идет о нейрохирурге — его сыграл Монтгомери Клифт, — которого в свою очередь призывает к себе одна своенравная южанки (Кэтрин Хепберн), с тем чтобы он произвел лоботомию ее истеричной красавице-племяннице (Элизабет Тейлор). Роль ее жадной, словоохотливой мамаши была отдана Мерседес Маккембридж.

Сам сюжет вращался вокруг гомосексуалиста, Себастьяна — кстати, он так ни разу и не показывается на экране, — который использует собственную мать (Хэпберн) в качестве приманки, дабы завлекать мужчин для своих сексуальных утех.

Он безжалостно отталкивает ее от себя, когда красота ее блекнет, и завлекает на ее место свою красавицу-кузину, ради чего берет ее с собой в Испанию. Там он покупает ей весьма откровенный купальный костюм, который якобы, намокнув, становится прозрачным. Девушка надевает костюм и отправляется на пляж, чем привлекает к себе внимание целой орды уличных мальчишек. Она в ужасе наблюдает, как они в ярости обрушиваются на Себастьяна — разорвав его тело в клочья, беспризорники-каннибалы пожирают растерзанную жертву. Под впечатлением этой кошмарной сцены девушка возвращается домой, что-то истерично бормоча о чудовищной гибели кузена. Тетка помещает девушку в психиатрическую клинику и договаривается о лоботомии — им самым она надеется стереть из ее памяти воспоминания о кошмарной сцене, а заодно и уберечь память о любимом сыне. События достигают кульминации в гот момент, когда нейрохирург, нанятый для проведения операции, собирает вместе семью в отчетной попытке помочь молодой женщине разблокировать. ее память. Его план срабатывает — героиня на одном дыхании разражается потоком невообразимых воспоминаний. По мнению многих критиков, этот монолог стал высшим актерским достижением Элизабет Тейлор за всю ее кинокарьеру.

«И если у кого-то еще остались сомнения на тот счёт, способна ли мисс Тейлор выражать сложные неоднозначные эмоции, радовать зрителей убедительной и прочувствованной игрой, то этот фильм призван их развеять», — замечала «Нью-Йорк Геральд трибьюн».

Однако не все разделяли это восторженное мнение. Теннесси Уильямс по поводу картины сказал следующее: «Меня едва не стошнило». По мнению драматурга, выбор Элизабет на роль племянницы был крайне неудачен. «С трудом верится, чтобы такая модная куколка, как наша Лиз, не понимала, что ее используют в каких-то темных целях. По-моему, Лиз за уши затащила бы домой этого Себастьяна и спасла героев фильма от дурацкого положения».

Босли Кроутер из «Нью-Йорк Тайме» заклеймил картину как «слезливую мелодраму». По его мнению, агония Элизабет не что иное, как театральное кривлянье на публику.

Джо Манкевич встал на защиту своей звезды, ведь она вместе с Кэтрин Хепберн была выдвинута на награду киноакадемии.

«Это лучшая роль Элизабет с тех пор, как она начала сниматься», — заявил он.

Элизабет была того же мнения. «Неожиданно, прошлым летом» — самая сложная, самая трудная картина за всю мою кинокарьеру. Это не какой-то там мюзикл. Кэтрин Хепберн, Монти Клифт — да, собственно, все мы были вынуждены напрячь свои силы, чтобы получилось так, как задумано. Тема, конечно, неожиданная, но даже идея каннибализма, как мне кажется, представлена в фильме красиво и артистично».