Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза

– Будем надеяться, что ваши тревоги безосновательны, – сказал аббат, которого доводы Гастингса явно не убедили.

Мать не спала всю ночь и жалобно плакала.

– Я чувствую себя такой беспомощной, – сквозь всхлипы говорила она. – Инстинкты побуждают меня защищать Нэда, но я не могу быть рядом с ним. Даже если я покину святилище, меня к нему не подпустят. – Она разразилась новым потоком слез.

Елизавета не знала, что и думать. Лорд Гастингс был одним из ближайших друзей ее отца. Стоит ли доверять его предчувствиям? Или он просто злится, что ему пришлось уступить свое место Бекингему, и жаждет возвращения к власти? Мать считала, что именно он выдал ее планы дяде Глостеру и у него определенно не было причин защищать Вудвиллов. Но почему-то Елизавета верила, что Гастингс им друг, как бы он ни ошибался относительно дяди Глостера. Но почему же аббат Истни так скептически настроен?

Как же хотелось принцессе, чтобы эта ужасная ситуация разрешилась. Тогда можно будет покинуть святилище и зажить нормальной жизнью, и еще она не желала плохо думать о дяде. Казалось невероятным, что он может питать такую злобу к ее матери или собирается отнять трон у Нэда, особенно после того, как было столько сделано для его приведения к власти в качестве короля. Елизавета продолжала верить в честные намерения Глостера. Только жизнь с человеком, убежденным в обратном, заставляла ее сомневаться.

В середине июня Елизавета и Сесилия наконец уговорили мать посидеть с ними во дворе. День стоял прекрасный, и дети завели шумную игру в пятнашки.

– Тише! – прикрикнула на них мать. – Вы мешаете отцу аббату! – (Но они продолжали носиться, не слушая ее.) – Ну ладно. – Она слабо рассмеялась. – Они еще маленькие, что с них взять, когда им никуда не выйти отсюда.

Елизавета сидела на солнышке и ощупывала рукой лежавшее у нее в кармане письмо лорда Стэнли, которое ей вчера передал аббат. Не стоит беспокоиться, писал Стэнли. В Совете возникли разногласия, но все решено честь честью с коронацией Нэда, и сам он тщательно следит за всем происходящим. Если он чем-то сможет быть полезен ей и королю, то без колебаний сделает это. Приятно было узнать, что и Стэнли, и Гастингс ждут их при дворе, а Стэнли к тому же вовсе не держался таких пессимистических взглядов, как Гастингс.

Йорк расшалился и стал дергать Анну за волосы, когда поймал ее. Девочка в отместку шлепнула его, и дело дошло до того, что Елизавете пришлось разнимать их.

– Поиграйте во что-нибудь другое! – велела она.

– Играть больше не во что, – с вызовом ответил Йорк. – Вот если бы Нэд был здесь. Ненавижу играть с девчонками. Мне скучно.

– Тогда мы займемся уроками, – сказала Елизавета.

– О, я кое-что придумал, – быстро ответил мальчик. – Давайте поиграем в прятки.

Прятаться особо было негде, так что они вскоре бросили эту затею и снова начали бегать вокруг, пока Екатерина не налетела на аббата, который появился в проходе под аркой.

– Осторожнее! – предупредил он ее, улыбаясь. Потом его лицо посерьезнело. – Ваша милость, мне нужно поговорить с вами.

– Сесилия, уведите детей наверх, – приказала мать. – В чем дело, отец аббат?

– Нелегко сказать вам об этом, мадам, но лорд Гастингс казнен.

Елизавета ахнула. Мать прикрыла рот ладонью и прошептала:

– Что?

– Милорд Глостер вызвал Гастингса и других лордов в Совет, который собирался сегодня утром в Тауэре. Там он обвинил его в измене и без долгих рассуждений отправил на плаху. Это было сделано без решения суда. Пэры не разбирали дело, как полагалось бы.

– Но почему? – Голос матери звучал сдавленно.

Аббат сел на пустой стул Сесилии.

– Никто точно не знает. При дворе говорят, что Глостер обвинил Гастингса в измене и подготовке заговора против него.

– В измене? Нельзя совершить измену против лорд-протектора, только против короля! Теперь вы видите, что я была права? Этот человек – тиран и не остановится ни перед чем, лишь бы получить желаемое, а хочет он, отец аббат, корону моего сына! Одного за другим он устраняет или нейтрализует всех, кто стоит у него на пути. Меня, моего брата Риверса, моего сына Грея, а теперь вот Гастингса, доброго, верного Гастингса! – (Елизавета хоть и была в шоке, но удивилась. Неделю назад мать называла его совершенно иначе.) – И кто будет следующим? Мой бедный мальчик, который заперт в Тауэре по милости Глостера?

Аббат Истни был мрачен. Он даже потянулся и положил ладонь на руку королевы:

– Мадам, лорд Стэнли, архиепископ Ротерхэм и Джон Мортон, епископ Или, тоже были арестованы на заседании Совета, но избежали казни. Их отправили в Уэльс, где, как я думаю, они будут посажены в тюрьму.

Мать побледнела:

– Без суда?

– Да, без суда. Мадам, я боюсь, что вы были правы. Это акты тирании, которым нет оправдания.

– Он заставит умолкнуть нас всех, – прошептала королева.