Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза

Никакой головной боли, разумеется, не было, но Елизавета не могла бы чувствовать себя хуже. Никогда еще ей не приходилось становиться предметом такого жгучего любопытства и – она боялась – осуждения. Добравшись до спальни, страдалица мигом вылезла из платья и оставила скандальную обновку на полу. Больше она его не наденет.

На следующее утро у королевы случился сильный приступ кашля, который утомил ее, и она осталась в постели. Елизавета сидела рядом с нею, пока Анна не уснула. Племянница умирала от желания расспросить тетю, что та думает про одинаковые платья, но боялась растревожить ее и спровоцировать новый приступ кашля. На платке Анны виднелась кровь.

Предоставленная самой себе – Сесилия играла в кегли с младшими сестрами, – Елизавета нашла скамейку у окна в галерее и начала листать том с историей Тристрама из Лионесса. Она хорошо знала эту историю, но версия Мэлори отличалась от известной ей. Здесь Тристрам влюблялся в прекрасную Изольду, дядю которой он убил.

Тут Елизавета остановилась. Следовало ли ей провести параллель со своей собственной историей? Ведь Ричард убил ее дядю, лорда Риверса. Заключалось ли тут какое-то послание? Нет, это просто совпадение. Ричард ведь тоже ее дядя, ради бога!

Слова плясали перед глазами, пока Елизавета пыталась разгадать поступки Ричарда. Наконец она встала и вернулась в покои королевы. В антикамере никого не было, но из главной залы доносились голоса – мужские и женские, дверь осталась приоткрытой. Поколебавшись, Елизавета остановилась снаружи и стала прислушиваться к разговору, который то становился громче, то стихал, и вдруг услышала свое имя. Она узнала голос герцога Норфолка.

– Король склоняется к тому, чтобы заключить брак с леди Елизаветой, – сказал он.

Она обмерла от ужаса. Брак? Как? У Ричарда уже есть жена.

– Королеве недолго осталось пребывать на этом свете, – продолжил герцог, как будто отвечая на незаданный вопрос. – Или он добьется аннулирования брака, для чего у него имеется достаточно оснований, как он считает. Король пришел к убеждению, что другого способа установить свою власть и положить конец надеждам Ричмонда нет. Он знает, что его трон покоится на шатком основании и многие считают Елизавету истинной наследницей короля Эдуарда. Если он женится на ней, то сможет объединить их притязания на власть и тем удовлетворит своих критиков.

– Ушам своим не верю, – произнес женский голос. – Она ведь его племянница!

– Так говорят при дворе, – отозвался Норфолк.

У Елизаветы запылали щеки, в ней разгорелось возмущение. Невероятно! Она – объект скандальных кривотолков и узнает обо всем последней. Как смеют они сидеть там и сплетничать о таких вещах, когда больная королева лежит в соседней комнате? И разве не следовало Ричарду обратиться к ее матери, прежде чем делать свои намерения известными всем?

– Это позорно, если вы спросите мое мнение, – высказалась другая дама. – Появиться в таком платье перед королевой…

– И все же королева вовсе не выглядела расстроенной, – возразил герцог. – Она очень высокого мнения о леди Елизавете. Вероятно, она понимает, что смерть близка, и выбрала ее своей наследницей. Как знать? Мне известно лишь, что с ноября король ищет способы к заключению брака с Елизаветой.

Больше она не хотела ничего слышать. Это ужасно – знать, что люди считают ее замешанной в такой интриге. Даже будь Анна уже мертва, Елизавета ожидала бы, что Ричард выдержит приличествующее случаю время, прежде чем высказывать такую идею, и если бы он не был ее дядей…

Елизавета шла по галерее, ощущая в руках тяжесть книги – осязаемого доказательства его намерений, подарка женщине, на которой он вздумал жениться.

После торопливой прогулки по заиндевелому саду Елизавета неохотно вернулась в покои королевы, стараясь избегать вопросительных взглядов придворных дам, страшась увидеть в них обвинение или неодобрение. Наконец ей удалось благополучно добраться до своей спальни, где она сунула книгу в сундук и легла на кровать. Мысли беспорядочно носились у нее в голове.

Что скажет мать? Ужаснется ли тому, что ее дочь может стать супругой человека, которого она считала убийцей своих сыновей? Или обрадуется, узнав, что Елизавета станет королевой?