Елизавета Тюдор

Дрейк, с его бурлящим темпераментом, добродушным юмором, склонностью к трогательным и героическим эффектам, был самым неподражаемым из елизаветинских морских волков. Но он был далеко не единственным из новой породы ее одержимых подданных. Многие искали ее поддержки в самых головокружительных прожектах, но немногие получали деньги, большинство довольствовалось ее милостивым покровительством, официальным статусом, подписанными ею грамотами к неведомым владыкам неведомых земель. С именем Елизаветы на устах англичане совершали доселе неслыханное. В 60—70-х годах купцы Московской компании отыскали сухопутный путь через Московию, Астрахань и Казань в Персию, а их лоцманы и моряки, пробивавшиеся на восток в арктических морях, достигли Сибири и впервые поведали европейцам о существовании «великой реки Обь». В 1576–1578 годах энтузиасты поисков Северо-Западного пути в Индию и Китай — Фробишер, Дэвис, Гилберт обследовали северную оконечность Америки и достигли Гренландии, привезя от эскимосов горную руду, якобы обещавшую дать много золота. Королева и двор немедленно вложили большие деньги в вояжи к эскимосам; к их разочарованию, руда оказалась незолотоносной, но англичанам остались карты Северной Америки, которую они начнут осваивать позднее, и честь первооткрывателей. В 1583 году Джон Ньюбери отправился в путешествие на Восток, продлившееся восемь лет: судьба провела его нелегким маршрутом через Сирию, Ормузский пролив, развалины древнего Вавилона, остров Гоа, затем в Индию ко двору Великих Моголов, в сказочную Голконду. Со временем Ньюбери превратится в бесценного эксперта для учрежденной королевой Ост-Индской компании.

Ветер с моря, приносивший запах опасности и наживы, будоражил не только сорвиголов — пиратов и первопроходцев и их высоких покровителей при дворе. Он щекотал обоняние купечества, менее склонного к риску, но хорошо умевшего считать проценты на вложенный капитал. Когда Елизавета взошла на престол, в стране были только две большие купеческие компании — купцов-авантюристов и Московская, учрежденная совсем недавно. За четыре года при ее покровительстве возникли три новые — Испанская, Эстляндская и Левантийская. Позднее она даровала хартии Берберийской и Ост-Индской компаниям (последняя сыграла огромную роль в становлении Британской империи). Купцы получали не только монопольные привилегии, но и поддержку английских дипломатов повсюду, где они торговали. За это, правда, приходилось платить, и платить щедро, но то была справедливая игра.

Поразительно легко и быстро английская нация, еще недавно привязанная к своему острову, усваивала новый взгляд на мир; он становился глобальным в буквальном и переносном смысле. В стране выходили десятки трактатов с рассуждениями о выгодах освоения новых земель, рынков, рыбных промыслов. Самым знаменитым из них был многотомный труд Ричарда Хаклюйта «Основные плавания, путешествия и открытия английской нации», собравший воедино отчеты обо всех героических предприятиях английских мореплавателей. Он рождал у читателей пьянящее ощущение необыкновенной силы и оптимизм. Англия становилась вровень с великими морскими державами — Испанией и Португалией. Англичане стали задумываться об основании собственных колоний в Северной Америке. «Я немало удивляюсь тому, — писал Хаклюйт, — что со времени открытия Америки… после великих завоеваний и утверждения там испанцев и португальцев, мы никогда не имели возможности… вступить в те плодородные и благодатные места, которые остались не занятыми ими. Но когда я думаю о том, что всему свое время, и вижу, что время португальцев ушло, вижу наготу испанцев и то, что их долго хранимые секреты теперь раскрыты… я лелею великую надежду, что подходит наше время и теперь мы, англичане, можем разделить добычу, если мы этого сами захотим, с испанцами и португальцами в Америке и других еще неоткрытых землях».