Эллинистическая цивилизация

Все изменилось, когда в 145 году до н. э. Филометор погиб во время кампании по отвоеванию Сирии. У него был малолетний сын, провозглашенный своей матерью, Клеопатрой II, царем Птолемеем VII Неосом Филопатором (чтобы отличать его от предка — Птолемея IV Филопатора). Но Фискон не дремал: когда в Александрии поднялось народное движение, призывавшее его вернуться, он отправился из Кирены на Кипр, занял остров, а затем прибыл в Египет, где Клеопатра была вынуждена его принять. Она согласилась выйти за него замуж в надежде возродить царственную троицу, в которой юный Птолемей VII, заняв место своего погибшего отца, правил бы со своей матерью и дядей, ставшим ему отчимом. Фискон, не собиравшийся делить власть, убил своего племянника в тот день, когда женился на его матери. Чуть позже, очарованный красотой дочери, которую имела от брака с Филометором его сестра-супруга, он совратил ее, а затем сделал второй законной женой; ее звали Клеопатра III. Таким образом сложилось это странное и постыдное трио: царь Птолемей VIII, взявший себе имя Эвергет, которое носил Птолемей III (отсюда его обычное титулование — Птолемей VIII Эвергет II Фискон), и две его жены — Клеопатра И, бывшая его сестрой и состоявшая прежде в браке с его старшим братом Филометором, и Клеопатра III, дочь этой последней и Филометора, при том что их общий муж убил сына одной из них, который в то же время приходился братом другой. Род Атридов не знал еще ничего более отвратительного. Между двумя царицами, матерью и дочерью, вскоре возникла жгучая ненависть. Однако в течение более десяти лет они поддерживали видимость согласия, скрывая дворцовые интриги. Так, например, Египет в 140–139 годах до н. э. принял делегацию во главе со Сципионом Эмилианом, который был шокирован небывалой пышностью оказанного ему приема, но с любопытством посетил резиденцию в Дельте. Рассказ Диодора, писавшего столетие спустя, передает изумление римлян, которых провезли на кораблях по нильскому рукаву и ирригационным каналам через изобильную деревню, населенную множеством крестьян, способных как работать, так и защищаться. «Пораженные, — пишет историк, — великим множеством этого населения и природными богатствами этой земли, они вернулись оттуда убежденные, что она могла бы стать колыбелью великого государства, если бы нашлись достойные ее правители» (Историческая библиотека. XXXIII, fgt. 28b). Когда пятьдесят лет спустя в Италии распространилась мода на «нильские» пейзажи, напоминающие каналы Нила, его поля, тростники, деревни, его гиппопотамов, рыбаков и крокодилов, без сомнения, тут не обошлось без воспоминаний, которые сохранили спутники Сципиона Эмилиана об экскурсии, организованной в их честь.