Эллинистический мир

если в них уже не присутствовала хаотическая свобода старых

времен, зато были великолепные здания, удивлявшие и

потрясавшие своим величием и красотой. Над Александрией

возвышается Маяк, одно из семи чудес света, построенный в

форме параллелепипеда, восьмиугольника и цилиндра,

поставленных один <127> на другой. В городе были также

воздвигнуты палатка-павильон Птолемея Филадельфа и таламег

(дом-корабль) Птолемея Филопатора. Пергам демонстрирует

огромный алтарь Зевса и Афины, уникальный как по размерам,

так и по красоте жертвенник, достойный величайшего из богов и

его любимой дочери. В конце эллинистического периода улицы,

в частности в Сирии и Анатолии, строились уже более

широкими и с колоннадами.

Градостроители, планировавшие эти пространства,

организованные в камне, всегда стремились воплотить в них и

математический расчет, и театральную фантазию, но при этом

не забывали практические нужды. Так, по надписям нам

известен ряд предписаний городских властей,

регламентирующих ширину улиц или расстояние между

домами. Вода, подводившаяся по акведукам, распределялась, не

играя тем не менее такой важной роли, как позже в римских

городах. Была организована специальная служба для удаления

отбросов.

Особое развитие в эпоху эллинизма получило строительство

общественных зданий. Залы заседаний совета чаще всего

повторяли план мегалопольского терсилиона (зал собраний

Десяти тысяч, построенный в IV в. до п. э. для Аркадского

союза). Лучший пример таких залов – булевтерий Приены

(начало II в. до н. э.). Квадратный в плане, он выходит па

большой портик агоры; с трех сторон вокруг алтаря в нем

амфитеатром устроены сиденья; колонны, расположенные по

диагоналям, поддерживают выступающие балки. Та же

строгость и в несколько более поздних булевтериях Милета и

Ассоса.

Ослабление политической жизни объясняет то, что самые

прекрасные здания предназначены были для удовольствия и

удобства жителей. Особую склонность архитекторы проявляли к

131

портикам, которые придавали монументальность городскому

ансамблю, укрывали от солнца и дождя как бездельника, так и

философа. Римляне быстро позаимствуют этот тип конструкции,

внеся в него некоторые изменения.

Портик часто использовался изолированно, чтобы придать

святилищу более грандиозное обрамление (портик Антигона

Гоната и Филиппа V на Делосе) или чтобы подчеркнуть ранее

существовавший городской пейзаж (портик Эвмена у южного

подножия афинского Акрополя, ведущий к храмам Асклепия и

Диониса). Чаще всего он возводился по краям агоры и служил

для ограничения и упорядочения застройки. Агора, являвшаяся

до <128> сих пор просто рыночной площадью, отныне по

примеру Милета становится прямоугольной, ограниченной

портиком. На Делосе существовало несколько агор около порта,

где была сконцентрирована жизнь торгового острова. В

Коринфе, Фасосе, Магнесии-на-Меандре имелись свои агоры,

обширные и гармоничные. Афинская агора, самая замечательная

из них, была окружена тремя новыми портиками – Средним,

Южным и Восточным (последний -дар Аттала II).

Более гуманная цивилизация множила общественные здания,

служившие развлечению. Повсюду на склонах холмов

возникали каменные театры. Из эллинистических театров

наиболее значительны театры в Дельфах, Додоне, Оропе, на

Делосе в Греции, в Приене и Пергаме в Анатолии, в Сиракузах

(перестроен Гиероном II) и в Эгесте на Сицилии.

Математические исследования исправили оптические иллюзии,

превратив театры в научно выстроенные композиции,

гармонично вписанные в ландшафт. Значительные

модификации, внесенные в их план, позволили сделать

настоящие, постоянно действующие сцены. Раньше актеры

располагались на деревянном возвышении перед проскением,

игравшим роль задника, теперь они поднимались на проскений.

Это изменение особенно было заметно в театре Приены (его

можно отнести к 150 г. до н. э.).

132

Гимнасии, палестры 12*, стадионы свидетельствуют о

повсеместной (даже в маленьких городах) любви к физическим

упражнениям – основе свободного воспитания. Гимнасии, где

регулярно собиралась молодежь, становился также

университетским центром города. Учителя в гимнасии

преподавали литературу, науки, философию, музыку, здесь же

выступали приезжие декламаторы. Эта функция была

зафиксирована в надписях начиная с III в. до н. э., и на

протяжении всего этого века в Афинах грамматики, риторы или

софисты обыкновенно назначали встречи в гимнасии. Новым

нуждам отвечали новые помещения – комнаты для занятий

(акротерии) и библиотеки; вокруг них разбивались сады для

прогулок философов. Чтобы насладиться беседой, в эти