Эллинские поэты. VIII -III вв. до н. э.

...приладил вторую, а вот уже меч прикрепляет -
Как увидали они, так все задрожали от страха:
Ужас внушил им и муж превеликий, и зверь исполинский,
Жались, покуда Тесей им издали громко не крикнул:
"Стойте, не бойтесь меня! Пускай между вами быстрейший
В город к Эгею, отцу моему, понесется как вестник,
Пусть успокоит его и от сильной тревоги избавит,
Скажет: "Тесей недалече, ведет с Марафонского поля,
Влагой богатого, зверя-быка"". И они, услыхавши,
10 Разом воскликнули: "Иэ, Пеан!" - И на месте остались.
Столько листвы дуновеньем ни Нот, ни Борей не вздымают,
Столько не гонит сам месяц, что все обнажает деревья,
Сколько тогда на Тесея посыпалось веток и листьев -
Жители сел их кидали, его окружив, а селянки
Славным венком увенчали...
(Пропущены примерно 22 стиха )
...я своим бы крылом защитила - однако Паллада
Семя Гефеста надолго сокрыла...
20 И до поры, пока Кекропиды...
Камень тот потайной, запретный...
Только откуда он родом - не ведаю я и не знаю,
Птицы же древние встарь говорили, что якобы был он
Сыном Земли, и она родила его будто Гефесту.
После Афина в Пеллену ахейскую путь направляет.
Ей укрепленье хотелось поставить, прикрыть свою землю,
Что получила недавно она по воле Зевеса,
Равно двенадцати прочих богов, змея же свидетель.
Девы, ларца сторожа, на отвратное дело решились,
30 Скрепы замков отомкнули...
(Пропущены примерно еще 22 стиха )
Вот и отвергла Афина наш род. - О, если бы только
Не попадать нам в немилость - ведь гнев у Паллады тяжелый.
Правда, тогда я малюткой была - поколенье восьмое
Смертных я ныне живу, что родителям стало десятым.
(Пропущены 8 стихов )
35 Только одно и спасало меня от голода злого...
(испорченные 3 стиха )
36 От кикеона ячмень, что на землю просыпался...
..................
38 Вестница злых новостей. А живи ты в то время, узнала б,
Как вдохновляли вещать ворону старую Фрии!
40 Я клянусь - только чем? - клянусь я сморщенной кожей
Старой моей, и клянусь я деревом этим засохшим,
Солнцем клянусь, что оно не сломало колеса и дышло
И не исчезло на Западе, - будет поистине время,
Будет и утро, и полдень, и вечер, и ночь, когда ворон,
Ныне способный и с лебедем спорить своей белизною,
В перьях, чей цвет - молоко или пена морского прибоя,
Черное, словно смола, носить оперение станет.
Вот какова будет Фебова плата за вести
В пору, когда он узнает о мерзости, что сотворила
50 Флегия дочь, Коронида, с Исхйем, наездником смелым.
Смолкла, и сон ее взял, и внимавшая тоже уснула,
Только поспать не пришлось хорошенько - приблизился скоро
Хлад предрассветный - и вот уже воры не ищут поживы -
Их освещает светильник зари, что выходит на небо.
Вот уж и песни свои завели водоносы по граду,
Вот уж и грохот колес разбудил и того, кто укрылся
В доме, что смотрит на улицу; вот загремели несносно
Медной посудой рабы - да так, что можно оглохнуть.