Елочки-иголочки, чудеса под Новый год

– Спасибо! Спасибо, мужики! – в ответ сухо кивал следователь, понимая, что вряд ли эта мода, как бы ни старались, приживётся в России.

– Паша, с Новым годом, – вдруг услышал следователь и обернулся. Честно сказать, он немного подзабыл о жене, которая подзабыла его ещё с аэропорта. – Я тебя очень люблю и очень хочу, чтобы у нас всё было хорошо.

Почти то же самое заказал Павел Деду Морозу, когда били куранты. Только присовокупив про молодость, здоровье, свежесть, сексуальность и богатство.

Откуда ни возьмись появились и дети, весёлые и счастливые, они просто принялись обнимать любимых родителей. Павел вдруг осознал, что пусть и не понимает подростков, но невероятно их любит, потому что они действительно походили на мать, взяв лучшее от неё.

Саша подарила мужу подарочную карту самого крупного магазина банных принадлежностей и годовой абонемент в любимые термы, оговорившись, что абонемент рассчитан на двоих.

Получив в подарок гартер, присоски к соскам и золотое кольцо Саша расплакалась, крепко обнимая любимого мужа. Но придя в себя, спросила, сохранил ли он чеки, так как собиралась вернуть первые два элемента подарка.

– Я тоже хочу начать новую жизнь, – говорила жена, у которой язык слегка заплетался. – Я тоже во многом не права. Задолбала тебя, что ли… А иногда надо просто разделиться, позвездить где-то вне дома. Там поискать вдохновения, чтоб вернуться с ведром впечатлений и уже дома раздавать звёзды, – поэтично и туманно выражалась Саша.

Павел подумал, что на следующий год подарит жене ведро для впечатлений, но боясь раздачи звёзд, промолчал и сделал вид, что не видит, какая она пьяная.

– А ты хорошо выглядишь! – заметила она и допила шампанское до дна. – Сможешь унести меня в номер, когда понадобится?

Павел почему-то подумал, глядя на бушующую толпу людей, что ему ещё придётся унести с десяток знакомых тел, которые собирались разнести отель.

– На французов и немцев даже не смотрите, – сказал Мишка четверым пропахшим уксусом, кого изначально не хотели брать из-за драчливости, увеличивающейся от градуса принятых напитков. Но, в конце концов, пожалели и дали ещё один шанс.

– И зря, – сетовал Артур, видя, что опозориться придётся и в этот раз.

Четверо устремились на турков, взглядом пересказывая историю Российской империи, где война с османами являлась таким же обычным явлением, как заросли чертополоха в Приднестровье.

Михаил Борисович отрицательно покачал головой.

– Есть выход, – на ухо ему шепнул чей-то друг и пошёл на кухню за латышами.

Мужики как раз поснимали фартуки, колпаки, переодевшись в белые рубахи и костюмы, готовые к празднику.

– Пойдёмте, ребя! Выпьем за Новый год! За дружбу народов!

Наливали бесперебойно, на шестой тост за мир во всём мире, четверо буйных отвалились. Латыши попросили закуску. Им принесли нетронутый латышский оливье.

Павел отпустил жену за ведром впечатлений, пока она ещё держалась на ногах, а сам стоял в углу и плакал, так как смеяться не мог.

Не поставившие в меню точку над «и» русские с оливье и прочими майонезами отправились на обмен к немцам, которым, кстати, меню немецкое тоже не понравилось.

Вера на чисто немецком оправдывалась насчёт традиций, вычитанных в интернете. Но рекламации тут же прекратились, когда произошёл обмен оставшейся едой. Запросили по новой пива, вина, чтоб закусить подобающе. Недовольные ели-пили уже за одним столом, чтоб туда-сюда не гонять с тарелками.

Павел отправился спать в два часа после конкурсов, которые проводил Пенкин – Дед Мороз. Снегурочка была не в кондиции и просто подпевала бабам за другим столом. Прыжки в мешках, прыжки в высоту, передача апельсина подбородком, лишний стул… После просмотра не осталось ни слёз, ни сил смеяться, зато у Паши начисто пропал голос и окреп пресс, чувствовалась приятная спортивная лёгкость во всём теле.

***

– Это был лучший Новый год в моей жизни! – признался Павел Вере, которая с утра пораньше на завтраке собирала мнения постояльцев об оплаченном отпуске с праздником.

– Вы уверены? – не поверила девушка, всмотревшись в опросник, где 22 из 26 опрошенных ответили, что им не понравилось буквально всё.

Павел засмеялся, зная, кто ещё остался довольным праздником из испытуемых.

– На самом деле, всё прошло ужасно, – поведала Вера, рассказав про разбитое стекло и отравление. Ведь 15 человек прямо сейчас лежали с поносом и рвотой. Пришлось вызвать фельдшеров для откачки, хотя больные категорически отказывались от помощи, прося привести им некую докторшу Антонину.

Павел отнёс завтрак в постель любимой, которая спала голая, так как муж так и не нашёл её пижамы среди десятка платьев. Она вернулась по утру, молча легла на кровать и уснула, успев поведать, что с детьми всё хорошо. Павел раздел любимую, благо платье снималось легко через голову, и уложил под тёплое одеялко.

Утром он посетил детей, которые спали мирным сном, но услышав призыв отца пойти поиграть в футбол или волейбол, где уже гоняли французы, легко повыскакивали из кроватей.

***