Ельцин

27 апреля Ельцин вылетел в Лондон на презентацию своей книги «Исповедь на заданную тему», вышедшей в переводе на английский язык под названием «Против течения» (Against the Grain). У него состоялась 45-минутная встреча с Маргарет Тэтчер, которая приняла его в своей резиденции на Даунинг-стрит, 10. Ельцин пытался навести ее на разговор о возможности политического взаимодействия между Великобританией и «новой, свободной Россией», которая обойдет советское правительство и станет субъектом международных отношений. Тэтчер вежливо заметила, что для начала России необходимо действительно стать новой и свободной — не только на словах, но и на деле. Перед тем как встретиться с Ельциным, «железная леди» предупредила Горбачева — «во избежание недопонимания», — что «принимает господина Ельцина в качестве лидера оппозиции». У нее сложилось впечатление, что ее гость «гораздо больше похож на типичного русского, чем господин Горбачев, — высокий, плотный, с широким славянским лицом и гривой белых волос». Ельцин выглядел очень уверенным и вел себя учтиво. Тэтчер запомнила его «улыбку, теплую и открытую, с налетом самоиронии». Больше всего ей импонировало то, что Ельцин «представлял ряд фундаментальных проблем гораздо более четко, чем господин Горбачев», и, «в отличие от президента Горбачева, открыто отказался от коммунистического мышления и лексикона». Тэтчер поделилась своими благоприятными впечатлениями с президентом Бушем, который ответил, что «американцы не разделяют этой точки зрения»[671].

На следующий день Ельцин отправился в испанский город Кордова, где ему предстояло выступить на симпозиуме. Из Кордовы делегация вылетела в Барселону на специально выделенном шестиместном самолете. В полете у самолета обнаружились неполадки в двигателе и электропроводке, из-за чего пришлось вернуться в аэропорт Кордовы; посадка оказалась жесткой. У Ельцина произошло смещение межпозвонкового диска и онемение ног и ступней. 30 апреля в Барселоне ему сделали операцию, которая длилась три часа. Через два дня он уже был на ногах и 5 мая прилетел в Москву, где его встречала толпа с плакатами: «Ельцина в президенты!» Никогда не склонный нянчиться со своими болезнями, 7 мая Ельцин выступил на собрании прогрессивно настроенных депутатов в курортном городке Приозерске на Карельском перешейке. Они со Львом Сухановым уединились в небольшом павильоне и на двоих выпили литр армянского коньяка (в ту пору любимого напитка Ельцина), после чего присоединились к общему банкету[672]. Если бы Ельцина оперировали в советской больнице, он оказался бы прикованным к постели на несколько недель и вполне мог проиграть борьбу за председательский пост в российском парламенте.

Только 16 мая Горбачев назвал своего кандидата: им стал Александр Власов, заурядный аппаратчик, недавно выдвинутый на место главы Правительства РСФСР, прежде занимаемое Воротниковым. В пользу Власова Горбачев выступил 23 мая и тут же уехал в Канаду и США, что в сложившейся ситуации было грубой ошибкой. Ни он, ни представители ЦК, посланные выкручивать руки депутатам, и подумать не могли о провале — «как полагал и Николай II в канун революции», говоря словами Георгия Шахназарова[673]. Но неофициальные опросы показывали, что поддержка Власова будет слабой, и тот отступил, оставив единственным соперником Ельцина Ивана Полозкова, первого секретаря Краснодарского крайкома КПСС, близкого по своей позиции к Егору Лигачеву. Впрочем, даже он для Горбачева был привлекательнее, чем Ельцин.

Многое зависело от вступительной речи, произнесенной Ельциным перед депутатами 25 мая. Он и его команда полночи работали над текстом, внося заключительные штрихи. Обнаружив с утра, что лента в пишущей машинке пропала, помощники встревожились, подумав, что кто-то из противников мог прочесть текст и украсть у Ельцина основные идеи — «тогда ему делать на трибуне уже нечего»[674]. Тревога оказалась ложной. Депутаты шли из гостиницы «Россия» в Кремль через строй пикетчиков с плакатами в поддержку Ельцина. В своем выступлении он признал, что отношение к нему со стороны депутатов различно, призвал к «диалогу с разными политическими силами» и к компромиссу с Горбачевым. В первом туре голосования, результаты которого стали известны утром 26 мая, он набрал 497 голосов, а Полозков 473. 27 мая он набрал 503 голоса, а рейтинг Полозкова снизился до 458. Во вторник 29 мая, когда в игру вновь вступил Власов, Ельцин затаив дыхание ждал конца третьего раунда. Он набрал 535 голосов, опередив Власова на 68 голосов и набрав на четыре голоса больше, чем требуемые 50 % плюс один голос[675]. Неприятные новости Горбачев узнал над Атлантикой по пути в Оттаву. Впоследствии он говорил, что ему следовало убеждать депутатов голосовать за Ельцина. Тогда результат был бы обратным, людям хотелось поступить ему наперекор: «Самостоятельность хотели показать»[676]. Независимость от власти в 1990 году действительно была духом времени, и Ельцин это искусно использовал.