Ельцин

Понимая опасность такой ситуации, работники кремлевского аппарата во время первого срока пытались рационализировать процесс, ограничивая доступ к Ельцину просителей кредитов, дотаций и «казенных пирогов». В феврале 1995 года был принят указ № 226, над которым долго трудились Александр Лившиц и Анатолий Чубайс. Теперь требовалось, чтобы любое президентское решение, касающееся бюджетных средств, сначала утверждалось Советом министров. Ельцин находил способы обойти эту волокиту, действуя, как правило, экспромтом. Управление делами Президента и Центр президентских программ, возглавляемый Николаем Малышевым, выделяли немало средств неофициально, аналогичным образом действовали и губернаторы. Евгений Ясин, который в 1995 году, сразу после принятия указа № 226, занимал пост министра экономики, возражал против выделения дополнительных финансовых кредитов на обновление автомобильного завода в Краснодарском крае. Ельцин возмутился: «И кто из нас президент России? Мне говорят, что вы саботажник, и теперь это очевидно. Я отдал вам приказ. А как его выполнить — это уже ваша проблема». Лазейка была найдена, и кредит выделили[1228].

Подобное поведение было характерно не только для Ельцина, но и для всей руководящей когорты, которую он собрал и которая постоянно делилась на группировки чиновников, боровшиеся друг с другом и перетекавшие в новые группировки. Почему это происходило? Отчасти потому, что Ельцин не мог все контролировать и был вынужден находить компромиссы с другими силами политической системы. В сфере исполнительной власти на смену жесткому партийному ошейнику не пришли главенство закона и коллективная ответственность, преобладающие в кабинетах и ведомствах стран развитой демократии. Оказавшись в условиях правовой неопределенности, все ведомства добивались автаркии, и границы между сферами их компетенции, не определенные с самого начала, практически исчезли — «все интересовались всем»[1229]. Серьезно ограничивали власть Ельцина и законодательные органы. Съезд народных депутатов сыграл главную роль в смещении экономистов-либералов вроде Егора Гайдара и замене их более консервативными фигурами, такими как Виктор Черномырдин. Хотя Госдума обладала меньшими полномочиями, Ельцин продолжал «приносить в жертву… занимавших важные посты чиновников для того, чтобы задобрить парламент, который враждебно относился к рьяным реформаторам»[1230]. Это происходило после думских выборов и в 1993 и в 1995 годах. После первых выборов Гайдар во второй раз был выведен из состава правительства, а после вторых были сняты Чубайс, министр иностранных дел Козырев и другие.

Немаловажную роль в разобщении исполнительной власти играл и личный характер самого Ельцина. Во-первых, ему нравилось рисковать и мериться силами с людьми, обладающими столь же сильными характерами, как и он сам. Ельцин несколько раз говорил Чубайсу, что «он очень любит работать с умными людьми и даже людьми, которые умнее, чем он сам»[1231]. Он бы никогда не выбрал человека, метящего на его место или не относящегося к нему с должным почтением. За исключением этих ограничений, при выборе сотрудников личные качества имели почти такое же значение, как и политические взгляды. Под свое широкое крыло Ельцин принял всех — и интеллектуалов и полуинтеллектуалов, и красных директоров времен плановой экономики, и бывших аппаратчиков, и журналистов, и офицеров силовых структур, и олигархов, и их прихвостней. Если кто-то не справлялся с работой, его просто отправляли на пенсию без всяких колебаний.

Для тех, чей вклад в работу или общество Ельцин особенно ценил, он придумывал новые должности, мало беспокоясь о том, как это повлияет на ситуацию на всем поле. В 1990–1991 годах, все еще возглавляя парламент РСФСР, он в качестве утешительного приза для кандидата на пост премьер-министра Михаила Бочарова создал некий Верховный экономический совет. Через пять месяцев Бочаров подал в отставку, так и не сумев за это время встретиться с Ельциным, чтобы обсудить программу работы совета[1232]. В 1990 году Ельцин сделал Геннадия Бурбулиса «уполномоченным представителем Председателя Верховного Совета», в 1991–1992 годах Бурбулис был «государственным секретарем России». Полномочия на обеих должностях, по сути, сводились к выполнению заданий, исходящих от Ельцина[1233]. Почти целый год (1992–1993) в правительстве было два ведомства по печати: одно возглавлял его бывший коллега по МГК КПСС Михаил Полторанин, второе — юрист и журналист Михаил Федотов. Такая ситуация сложилась из-за желания Ельцина защитить Полторанина от Верховного Совета и из-за некоторой неопределенности отношений между государством и средствами массовой информации[1234]. С 1992 по 1994 год Шамиль Тарпищев, руководитель российской теннисной команды и личный тренер и партнер Ельцина по парной игре, работал «советником Президента РФ по делам спорта и физической культуры» и имел в своем распоряжении кабинет в Кремле.