Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина

– Сколько мне, в том числе и недавно подписавшие обращение учредители «Московских новостей», говорят: перестаньте, президент, клясться, что вы привержены социализму. А почему я должен перестать? Это же мое глубокое убеждение. Не перестану, пока имею возможность говорить и делать все, чтобы это и было… Посмотрите, какой феномен. Люди, прошедшие через все, отвергнувшие сталинщину, казарменность, – за социализм! Социализм, значит, в народе сидит, в нас во всех сидит.

Еще бы не сидел, если десятилетиями вся мощь коммунистической пропаганды обрушивалась на головы этого самого народа, оболванивая его, вдалбливая ему в голову единственную мысль: социализм и коммунизм – вот то, к чему вы должны стремиться, вот где ваше счастье!

Среди прочего, Горбачев в этом выступлении сказал, что он за рынок, но не за все, за что выступают сторонники рыночной экономики:

– Я, например, не приемлю частную собственность на землю – хоть что вы со мной делайте. Не приемлю. Аренда – хоть на сто лет, даже с правом продажи арендных прав, с наследованием. Да! А частную собственность с правом продажи земли – не приемлю. Это, кстати, традиция сельской общины, нашей сельской общины.

Как известно, против этой «традиции» выступал еще Столыпин, проводя свои реформы. В ней он видел один из главных тормозов для развития сельского хозяйства России.

И частная собственность на землю стала еще одним узлом противоречий между Горбачевым и Ельциным, который выступал за скорейшую земельную реформу, предполагавшую, в частности, приватизацию земли.

И вновь о рыночной экономике, о частной собственности вообще:

– …Я, например, считаю, что в нашем конкретном обществе, как оно развивалось – сложилось, частная собственность не будет господствующей, народ не примет ее. Вот я исхожу из этого. Будет акционер, будет приватизация. Иногда говорят, что это вроде бы перейдет в частные руки. А я так понимаю приватизацию: это когда через аренду, а потом, может, и совсем следует выкупить, СДЕЛАТЬ НАРОДНЫМ ПРЕДПРИЯТИЕМ. НАДО ОТДАТЬ ЛЮДЯМ ЭТУ СОБСТВЕННОСТЬ… (выделено мной. – О.М.) Наша задача – соединить социалистический подход с частным интересом, через модернизирование отношений собственности. И тогда у нас будет смешанная экономика: государственная собственность, собственность акционерного общества и т.д.

В общем, из этих речей следует, что если Михаил Сергеевич и был сторонником частной собственности, рыночных отношений, то очень робким, желающим все это принять в усеченном и ограниченном виде. Преданность «социалистической идее» сильно тормозила эволюцию его представлений о рыночной экономике.

Вместо «мировой революции» - «мировая перестройка»

Из приватных высказываний Горбачева той поры явствовало, что он не просто за социализм (гуманный, демократический), но и за социализм - в мировом масштабе.

Это вызывало в памяти прежнюю утопическую идею большевиков о мировой революции («Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем…»), хотя Горбачев, разумеется, не это имел в виду.

Помощник Горбачева Георгий Шахназаров записал свой разговор с Горбачевым, состоявшийся 5 декабря 1990 года и продолженный 7 декабря. Оценивая тяжелую - в том числе и для него самого - обстановку в стране, Горбачев, тем не менее, выразил уверенность, что «главное дело нами сделано и назад пути уже нет». По словам Горбачева, теперь «вся проблема в том, насколько болезненно пойдет дальше».

Шахназаров в основном поддакивает шефу, впрочем, вставляя при этом некоторые предостережения и осторожно - подсказки.

«Шахназаров. Согласен с вами. «Историческая идея» ваша воплощена, процесс преобразования приобрел необратимый характер, но надо бы довести его до возможно большей зрелости. Иначе действительно могут быть различные потрясения. Примеров в истории много, когда ход реформ осложнялся донельзя, если реформатор по тем или иным причинам отстранялся от дела.

Горбачев. Это верно. Да я и не думаю складывать руки. Будем бороться до конца. Только я ни за что не встану на путь применения силовых методов, к которым многие меня сейчас подталкивают. Это был бы конец всему.

Шахназаров. Измена той самой идее, ради которой вы все начали?

Горбачев. Именно. К этому, к диктатуре, авторитаризму, меня никто не принудит. Лучше подам в отставку».

Хотя разговор происходит тет-а-тет, Горбачев, по-видимому, догадывается, что рано или поздно его слова попадут в печать (Шахназаров же их и предаст гласности), и его кредо - к силовым методам, к диктатуре, к авторитаризму его никто не принудит - останется в анналах истории.

Но Шахназаров снова услужливо подсказывает:

- А решительные меры под эгидой и с благословения Съезда, Верховного Совета? От них похоже не уйти.

Горбачев согласен:

- Это другое дело. Все должно быть в рамках законности и демократии. Ты ведь знаешь, Георгий, это для меня не просто слова, а твердое убеждение, жизненная идея, как вы, политологи, выражаетесь.