Элвис Пресли. Последний поезд в Мемфис

Элвис, Баззи, Фарли и Пол бродили по центру города. Эта веселая компания слонялась повсюду: они заглядывали в еврейскую кошерную лавку, исследовали лотки итальянских торговцев фруктами, лазали в доках за Фронт–стрит, наблюдали за богатыми покупателями центральных магазинов, а в хорошую погоду дивились мастерству блюзового гитариста и контрабасиста, игравших прямо перед клубом «Зеленая сова», что на углу Маркет–молл. Иногда они забирались в несусветную даль, лениво доползая до угла Бил– и Мейн–стрит, а порой даже решались пройти квартал–другой по Бил–стрит и фотографировались в ателье «Голубой свет» — четыре карточки за двадцать пять центов. Однако не было никакой нужды забредать так далеко — все самое интересное происходило под самым носом: буйство звуков и красок, сутолока, восторг. Все это производило впечатление даже на городских мальчишек. Летом после первого года Элвиса в колледже Вернон купил сыну простенькую газонокосилку, и теперь компания бродила по окрестностям с механическим чудом, в четыре руки приводя в порядок соседские лужайки по четыре доллара со двора. «В первый вечер он пришел домой, — рассказывал Вернон, — сел за стол, нахмурился и выложил пятьдесят центов. Потом рассмеялся и выгреб из кармана целую гору мелочи… Там оказалось почти семь долларов».

Первые несколько лет учебы в «Хьюмз» о пристрастии Элвиса к музыке никто не догадывался: он больше не носил в школу гитару и редко ходил с ней по Лодердейл–кортс. «А для нас троих он еще как играл! — рассказывал Баззи. — И ни капли не стеснялся. Но он был не из тех, кому не терпится взобраться на сцену. Вообще–то, он тренировался на нас». Как–то раз матушка Фарли пожаловалась, что он слишком шумит, потом в муниципалитет квартала поступило еще несколько жалоб от пожилых жильцов, но, по словам мисс Ричардсон, «достаточно было попросить его играть немного тише, и он беспрекословно подчинялся». В десятом классе у него были общие уроки биологии с Баззи, и он решил прийти на школьный рождественский вечер с гитарой. «Он разучил несколько новых песен, — вспоминал Баззи, — такие рождественские песенки, но потом струсил и пришел на вечеринку без гитары». По–видимому, он не рассказывал своим друзьям о песенном конкурсе и даже ни словом не обмолвился о Миссисипи Слиме.

И тем не менее он ни на мгновение не терял связи с музыкой. Даже если бы он не покидал своей квартиры и слушал одно лишь радио, это был бы гигантский шаг в окончательном формировании его музыкального образования. В 1950 году мемфисское радио было своего рода лампой Аладдина, из которой, словно джинны, выпрыгивали новые стили, открывавшие перед слушателями новые горизонты и перспективы. Включив вечером приемник, Элвис — как, впрочем, и все остальные подростки Лодердейл–кортс и доброй половины Мемфиса — мог услышать, например, того же Папашу Дьюи (то есть Дьюи Филлипса), вещавшего из «Гейозо» на волне радиостанции WHBQ. В типичной для 1951 года музыкальной программе он мог познакомиться с песней «Booted» Роско Гордона (она была записана в мемфисской студии Сэма Филлипса), услышать «She Moves Ме» Мадди Уотерса, а также «Lonesome Christias» Дауэлла Фулсона и только–только выпущенную «Dust Му Broom» Элмора Джеймса — все это были хиты тех лет, а сегодня — мечта любого коллекционера. Композиция «Rocket 88», которую часто называют первой вещью в стиле рок–н–ролл, также записывалась в студии Сэма Филлипса в 1951 году. Бумажный конверт пластинки был снабжен заманчивой и красноречивой надписью: «Если вы написали песню и хотите ее издать на пластинке, обращайтесь за помощью к Сэму Филлипсу». «Послушайте же, драгоценные мои, — обращался Дьюи к своей аудитории, призывая слушателей покупать пластинки с новой музыкой в магазине братьев Лански («Lansky Brother») на Бил–Стрит. — Делайте, как я! «Запилили» пластинку — покупаете новую, «запали» на новый диск — покупайте его, опп–па! И не забудьте сказать в лавке, что вас прислал Филлипс!» По утрам радиостанция WMPS передавала программу Боба Нила, посвященную музыке хиллбилли (ведущий плоско острил, прямо в духе Артура Годфри), а в 12.30 Нил предлагал тридцатиминутный блок церковной музыки с группой «Братья Блэквуд», которые недавно перебрались в Мемфис и стали членами Первой пресвитерианской церкви, что на Маклемор–авеню. В первой части программы «High Noon Round–Up» («А вот и полдень!») выступал певец Эдди Хилл, который наряду с Louvin Brothers (любимая кантри–группа Глэдис Пресли) считался одной из крупнейших мемфисских звезд хиллбилли.