Эльза: жизнь глазами собаки

Я расстроилась, что мне так и не удастся попасть в этот взрослый мир, откуда можно было вернуться чемпионом с медалью на шее. Правда, Чика в прошлый раз медаль не получила, да и соревнования завалила. Но хозяйка все равно получила диплом «За волю к победе». Ее одну наградили вне призовых мест, отметив успешное прохождение этапов, и понимая, что Ее собака не справилась из-за болезни. Чика ведь старалась, как могла. Но она часто не слышала команд, из-за сильного отита, а иногда отвлекалась на чесание больных ушей, а время на секундомере безжалостно бежало вперед, сокращая ее шансы на победу. Именно это помешало ей выиграть, а не отсутствие умения и навыков.

Да, работа с больными собаками была на нашем питомнике нормой. Помимо Чики участвовала еще немецкая овчарка по кличке Полиция, у которой была дисплазия Е. Ей было сложно бегать.

Но на новые соревнования хозяйка хотела пойти со мной. Я слышала, как она спорила с начальником, твердо заявляя:

— Я пойду только с Эльзой!

Но убедить его было невозможно, дурной характер, смешанный с алкоголем не поддавался никаким уговорам. Он просто не видел ничего кроме своих желаний, которые чаще всего отдавали бредом.

Такой был наш Михаил Иванович, сторожила питомника. Человек он был не плохой, собак любил. Но вот пил очень часто и много. И в такие моменты становился упёртее барана!

Глава 13. Стажировка в ЗЦКС 7

Не знаю, может быть, Вселенная услышала Ее молитвы или мое желание, но неожиданно появилась возможность мне пойти на соревнования вместо Чики.

Все это стало возможным благодаря новому приказу, по которому всем кинологам необходимо было пройти профессиональную служебную подготовку. У моей-то диплом был гражданский!

И направили нас с ней учиться в школу, повышать профессиональный уровень, так сказать.

В первые же дни я оказалась белой вороной. Сначала в строю среди овчарок, которые норовили меня цапнуть. Потом в вопросе размещения. Овчарки, понятное дело, привыкли сидеть в уличных вольерах, а я то существо домашнее, теплолюбивое. Да и от хозяйки до сих пор не отходила. А тут было требование, все собаки должны находиться в вольерах.

Но хозяйка быстро нашла выход, и меня разместили в переносной клетке, которую поставили под лестницей в здании. Клетка была моя домашняя, поэтому я частично чувствовала себя на своем месте. Вот только вторая моя часть сильно переживала, что место находится совсем не дома, и я понятное дело скулила, пока хозяйка отсутствовала. Но таковы были правила школы, которым мы обязаны были подчиняться.

На первом же занятии к нам подошла девушка кинолог, которая была главная в нашем направлении по поиску наркотических средств и высокомерно заявила:

— Не позорься, заведи себе нормальную собаку!

— Что, по-твоему, нормальная собака? — уточнила моя хозяйка.

— Овчарка, как у всех!

Такое предвзятое и неадекватное мнение было у нашей учительницы. Может, потому что ее в жизни никто не любил, и она пыталась «подняться» путем унижений других. А может, потому что у нее была фамилия Герасимова. А ведь это страшное имя для любой собаки, которая слышала про Му-Му.

В общем, с того самого дня мы, чтобы не позориться, стали заниматься отдельно.

В этой школе мы впервые узнали о кликер-дрессировке, которая в России еще мало где практиковалась. Я на тот период знала азы поиска наркотиков, но совсем не понимала, зачем мне это надо? В тот момент, когда хозяйка отправляла меня на поиск, мне было страшно идти, потому что я знала цену моей ошибки, от которой не застрахована даже самая умная собака. Советская школа вообще ввергала собак в ужас своим «кнутом и пряником». Почему-то пряник нам хотелось намного меньше, чем избежать кнута. Поэтому и работали так — из-под палки.

А тут совершенно новая методика, которая запрещает какое-либо наказание! Более того, у меня складывалось ощущение, что не меня, а я дрессирую.

Первое, что меня стали учить, это заново нюхать. На землю ставилась банка, и каждый раз, когда я притрагивалась к ней носом, раздавался щелчок, и я получала лакомство. Потом задача усложнилась, и лакомство я получала лишь тогда, когда долго принюхивалась к банке. Я могла по несколько минут стоять, мордой засунувшись в банку, пока не услышу долгожданный щелчок.

Это было интересно и совсем не страшно! За время обучения я ни разу не услышала запрещающей команды. И вообще никаких команд не было! Я просто видела банку, шла посмотреть, что в ней, и в какой-то момент слышала щелчок, подсказывающий мне, что я делаю все правильно. Если я не шла к банке, ничего не происходило. Но я не могла не идти, ведь мне так хотелось услышать щелчок кликера — получить одобрение.