Эмбрионы

Анастасия вынула зажигалку из сумочки и поднесла пламя к Герману. Закутав и защитив ладонью огонь от снежного ветра, она подожгла сигарету. Лицо паренька осветилось теплым свечением, и глаза заискрились.

– Она не подпустит меня к себе. Я не знаю, как помочь ей.

Герман втянул дым и резко закашлял, как туберкулезник. Анастасия постучала по спине, неприкрыто рассмеявшись.

– Почему ты так рьяно стремишься всем помогать?

– Ну, она приютила меня; кормит, кое-как заботится. Я должен ей, а отплатить пока нечем. Мало того, возможно, я опасен для нее… – заткнулся парень, выдохнув дым. Сморщив лицо от неприязни, он оббил пепел о железный подлокотник скамейки.

– Чем опасен? Ты про агрессию? – похолодела девушка, не сводя с него обеспокоенного взгляда. Тот лишь промолчал, смотря на искорки от сигареты.

– В каком-то смысле, да.

– Ладно, мы засиделись с тобой. Мне пора уже. – Анастасия поспешно встала и взяла пакет.

– Проводить? – подскочил Герман, кинув сигарету в сугроб и затушив ее подошвой.

– Не стоит, возвращайся домой. И все-таки, зачем тебе спасать ее и от чего именно? – бросила она напоследок, скрываясь в темной арке домов.

– Не знаю я! Мне кажется, я обязан! – кричал он вдогонку, маша рукой на прощание.

– Не переусердствуй! А то исчерпаешь себя до дна!

Это прозвучало так громко и настойчиво, что паренек застыл в сугробе на несколько мгновений, а потом как оттаял и неспешно зашагал обратной дорогой.

«Неужели нас связывает только эта дурацкая обязанность? Я так устал, так устал от… Боюсь ли я тоже потерять этих людей? А если я делаю все для этого? Почему я тогда делаю это? ¡¿Qué sucede contigo, Cavalli?!»7

Проходя мимо урны, он выкинул недавно купленную пачку сигарет.

Танцуй, рыжий ангел, танцуй!

На город упала бомба. Людей расшвыряло по сторонам этой страшной волной, все кричат, прячутся… Еще бомба, снова удар. Урон за уроном, а звук разрывает уши. Огромные оглушительные импульсы рвут грудь.

Софья вскочила с постели, нащупывая очки на тумбе. Голова постепенно различает реальность и сон, но война не прекратилась – кто-то тарабанил в дверь.

– Какого черта… – Герман вылез из гостиной, держа под рукой плюшевого жирафа. – Сонь, кто это? – сонно промямлил он, протирая глаза.

– Жди тут. – Софья принесла с кухни нож. В розовой пижамке и с мясницким ножом в руке женщина подошла к входной двери. Та содрогалась от сильных ударов и мужских криков: «Открывайте, полиция!».

– Мы не вызывали полицию!

– Ярцева, открывай! – донесся знакомый голос, и журналистка засуетилась в панике.

– П…подождите, я голая, – в надежде бросила та и побежала к Герману. – Флешка и папка. Где?

– Там, в углу вон валяются. – Он показал плюшевым жирафом в забросанный бумажным мусором угол. – Искать надо.

– Вот иди и ищи, блин. – Софья нервно толкнула его, а сама побежала к двери. Поправив волосы и швырнув нож в тумбочку с расческами, она легонько отодвинула засов.

– Ты хоть понимаешь, на что ты пошла?! – набросилась Ржевская, стальной хваткой сжав руку женщины. Вся ее суть кипела яростью.

– Я просила тебя по-хорошему, но ты меня игнорировала, как дуру помешанную. Вот я и взяла все в свои руки.

– Как я поняла, ты хочешь себе судимость по «Хищению материалов уголовного дела»? – Она отпустила ее руку, но продолжила убивать взглядом.

– Валерия, нужно поговорить наедине, – настойчиво сказала Софья, смотря на следователя с крайним интересом.

– Мы уже говорили: я полтора часа выслушивала твой бред параноика. Прошла целая неделя, ты воспользовалась моей усталостью и так подставила перед начальством! Пришлось строить из себя дуру, чтобы не уволили. Ни я, ни ты не имеем права на оправдания, ты это понимаешь?

Софья раздраженно сглотнула, не позволяя себе взорваться, и так же настойчиво попросила:

– Давай отойдем на площадку.

Валерия скривила гадкую физиономию, обдумывая что-то. Она недоверчиво бегала глазами по спокойному лицу журналистки, а потом быстро заявила:

– У тебя минута.

Женщины отошли, а полицейские прошли в дом. Герман предоставил им все украденные элементы и сел на диван, пока те проверяли содержимое. Паренек помрачнел, облизнув сухие губы.

– Что ты можешь об этом сказать? – Софья протянула ей аккуратно сложенную салфетку. Ржевская озадаченно посмотрела на нее, но взяла салфетку и развернула: лежала пуля. Осмотрев ее на свету подъездной лампочки, следователь ожесточенно прошептала:

– Откуда это у тебя?

Софья грустно улыбнулась, опустив глаза.

– Я нашла это у Германа.

– Ты понимаешь?.. – сбиваясь, проговорила Валерия, разводя руками.

– Я это узнала из материалов дела, которые украла. Я знаю то, что знаете вы. Но понимаете ли вы, что все это означает?

– Говори яснее.

– Вещества в крови, Валерия, – возмутилась Софья, выпучив глаза. – На них специализировался твой муженек, распространял их вместе с другими средствами. Какое интересное совпадение, не кажется? – сощурилась женщина, намекая на очевидное.

Ржевская слегка успокоилась, и теперь злость сменилась напряжением.