Эмигрант

— Господин граф, ау, очнитесь! Вы спасли жизнь члену королевской семьи и спрашиваете «за что» вам пожалован титул? Должен тебе сказать, ты поставил рекорд. В первый же день службы получить дворянство…

— Я бы предпочел обойтись без подобных рекордов, — отозвался Жорот.

— Согласен. Но сие от нас не зависит. Ладно, с приятным закончили, перейдем к суровым будням. Ты готов?

— Да. Только, Кецетин… Ты понимаешь, что даже учитывая твою помощь, я выйду из строя на несколько дней?

Маг кивнул.

— Хорошо. Тут где-то должна быть моя комната?

— Да.

— Я прошу, чтобы никто — ты в том числе — не заходили в нее без моего разрешения. Особенно пока я буду… выходить.

— Думаешь, то, что ты забьешься, как раненный зверь в нору — уменьшит твои проблемы?

Жорот холодно отозвался:

— Я ничего не думаю. Я сообщаю тебе условия, несоблюдение которых приведет к разрыву контракта.

Кецетин прищурился:

— Любопытно. Как тогда я смогу тебе помочь?

— Как только я буду в состоянии принять помощь, ты об этом узнаешь. Раньше — будет только хуже.

Маг пожал плечами:

— Ты не оставляешь мне выбора.

— Именно.

— Что ж… Счастливо.

В реальном времени Проверка занимала едва ли час-полтора. По личным часам Жорота прошло два с половиной дня. Когда он очнулся — в своей комнате, первое, что он увидел — была кровь. Входил в Проверку он — сидя в кресле. Сейчас он лежал на полу, запятнанном кровью. Жорот пошевелился и выругался — тело пронзило острой болью сразу в нескольких местах. Он стянул мантию, оставшись обнаженным. Стигматы. Черт, черт и черт!!!

Кое-как сев, оперся спиной о кресло. Стигматы открылись в местах смертельных ран — два ножевых отверстия против сердца, правда, не столь глубокие, чтобы представлять опасность. И еще несколько стигматов образовалось на месте ран, которые были у него в Проверке — в момент смерти.

Жорот полез в аптечку за кровоостанавливающими средствами. Проблема стигматов была в том, что с помощью магии они не лечились. То есть надо было успокоиться, восстановить душевное равновесие, и они начинали заживать, как обычные раны.

Медитация, еда, сон… Именно в такой последовательности Жорот собирался заняться самолечением. К чему и приступил, с присущим ему тщанием.

Пробуждение колдуна было, мягко говоря, необычным. До этого его никогда не расталкивали магическими методами. Сообразив, в чем дело, колдун буркнул:

— Что стряслось?

Ехидный голос Кецетина, звучащий прямо в голове, сообщил:

— Обижаться будешь на себя. Так ухитриться очаровать даму за каких-то пару часов…

Спросонку колдун не сразу сообразил, о чем речь.

— А… Лотта.

— Добивается встречи с тобой, — сообщил Кецетин.

— М-м… — Колдун прекрасно понимал, что Лотта требует встречи не из-за его красивых глаз: что-то случилось с девчонкой. — Сколько прошло с Проверки? — уточнил он.

— Идут третьи сутки.

— Угу… Ты будешь сильно против, если Лотта придет сюда?

— Она? Сюда? Разве под страхом смерти, — фыркнул маг. — Не забывай, она королева и…

— Если я ей нужен — придет. Да. И предупреди ее, что я выгляжу не очень красиво — пусть не пугается.

— И откуда ты знаешь, как выглядишь? — ехидно уточнил Кецетин, — Я в твою комнату забыл повесить зеркало.

— Исходя из самочувствия, — отозвался Жорот. — И сам не заходи, пожалуйста, проводи ее до двери, и все.

— Ну-ну… — пробурчал Кецетин и отключился.

К моменту, когда в дверь постучали, Жорот успел одеться. Он жестом открыл, но в комнату вошел — Кецетин. Колдун нахмурился:

— Я же просил…

— Знаешь, мне плевать, что ты там просил! — весьма эмоционально буркнул маг. — Лотта ждет в гостиной. Не знаю, чем там ты ее приворожил, и знать не хочу, но я должен иметь представление, в каком ты состоянии.

Жорот непонимающе нахмурился, потом до него дошло. Он расхохотался. Смех тут же перешел в кашель, легким стало не хватать воздуха, и колдун свернулся клубком, стараясь унять боль, проснувшуюся от спазматических движений — везде, где только можно. Кецетин кинулся к нему, рывком разогнул и, удерживая одной рукой за плечо, другую положил на грудь. От ладони мага пошло тепло, кашель унялся. По всему телу словно пролетели щекочущие иглы, и — вернулись к исходной точке. Кецетин вздрогнул, но пустил второй импульс, похоже, лечащий. Жорот, переждав его, покачал головой:

— Бесполезно. Стигматы магией…

— Сам знаю, — буркнул Кецетин. — Я просто усилил твою сопротивляемость.

Он отнял руки, и отошел. И, не удержавшись, бросил на колдуна взгляд, в котором мелькнула паника. Но хоть Кецетин, будучи магом рун, и не проходил Проверок, их суть он знал. Поэтому воздержался от вопросов. Жорот, поднял глаза:

— Мы обязательно поговорим о Проверке… позже. Кстати, некоторые считают, «исповедь» — обязательной частью реабилитации. Правда, я к ним не отношусь, поэтому дам тебе только часть информации.

Кецетин кивнул.

— Зови Лотту. Она заждалась. И, пожалуйста, оставь нас одних. И не подслушивай — моей квалификации хватит, чтобы «засечь» тебя.

Маг усмехнулся:

— Делать мне больше нечего. Можешь не утомляться — я вообще пошел к Лограну.

Жорот хотел сказать, что одно не исключает другого, но промолчал.