Эмигрантка в Стране Вечного Праздника. Книга вторая (СИ)

Что же касается меня, то о своём эмоциональном состоянии я бы сказала так. Прожив за рубежом более десяти лет, я пришла к выводу, что на самом деле не жила, а полужила. Там у меня был полумуж (потому что другая его половина всегда принадлежала друзьям, а большая часть представлений о жизни являлась отражением европейских истин), полуработа (которая мне либо не нравилась, либо ко мне там плохо относились), полудрузья (совершенно не заинтересованные в установлении со мной крепких дружеских отношений люди). Все это, в совокупности, привело к тому, что я стала эмоциональным инвалидом. Мои ощущения как бы ополовинились, уступив место полурадости, полууверенности в себе, полудоверию к окружающим. Да и как доверять, когда на собственной шкуре тысячу раз проверено, что при общении с эмигрантами европейцы ищут лишь доказательства укоренившейся в их сознании истины о том, что приезжие, все до одного - лгуны, предатели, воры, убийцы, мошенники и проститутки. К тому же в период экономического кризиса это мнение было доведено до абсурда. Я же, наподобие жён декабристов, к своим сорока годам пожертвовала почти всем, чем только женщина в состоянии пожертвовать. С одной лишь разницей: в Сибири было холодно, а там, где я жила, в Стране Вечного Праздника - сравнительно тепло, хотя промозгло, серо и сыро.

******

Возвращаясь к проблеме дискриминации эмигрантов, скажу, что когда государство провозглашает одно, а делает совершенно другое, только второе находит отражение в мыслях каждого её обитателя. Стандартное сообщение в средствах массовой информации, легко читаемое между строк: "Не выказывай явного пренебрежения к эмигрантам и в то же время держись от них как можно дальше!", - стало чем-то наподобие чипа, имплантированного в головы европейцев. Этой цели - восприятию эмигрантов, как угрозу обществу - способствовали многочисленные заметки, к примеру, такого содержания: "Гражданин Марокко, укравший в супермаркете леденец на палочке, был пойман на входе отважным охранником!", "В прибрежной зоне зафиксирован факт ограбления нескольких домов, и всё указывает на то, что это - дело рук безработных румын!", "Правительство приняло закон: штрафовать граждан китайской национальности, если они будут работать ежедневно, без выходных". Однажды мне на глаза попалась заметка следующего содержания: "Из подъезда с не закрывающейся на замок дверью бесследно пропала детская коляска. По предположениям соседей, она была похищена африканскими эмигрантами с целью транспортировки в ней по городским улицам наркотических средств". Вскоре в той же газете появилась поправка: "Вносим коррективы в заметку об украденной африканцами детской коляске. Как выяснилось позже, эмигранты оказались к этому непричастны. Исчезнувшее из подъезда транспортное средство для перевозки детей обнаружилось сутки спустя. Коляска была опрокинута, а внутри находился мужчина в состоянии алкогольного опьянения, поместившийся там лишь до пояса. Он громко храпел, а рядом, у колёс коляски, пребывал в состоянии глубокого сна другой местный житель того же самого населённого пункта. Происходящее было зафиксировано дежурным полицейским на детской площадке, расположенной двумя улицами ниже того дома, из которого она ранее была ими похищена". Если закрыть глаза на водевильный характер некоторых историй, в целом, сообщения средств массовой информации Страны Вечного Праздника склоняли коренных жителей в сторону предвзятого критического отношения к эмигрантам.