Эмма

Their first pause was at the Crown Inn, an inconsiderable house, though the principal one of the sort, where a couple of pair of post-horses were kept, more for the convenience of the neighbourhood than from any run on the road; and his companions had not expected to be detained by any interest excited there; but in passing it they gave the history of the large room visibly added; it had been built many years ago for a ball-room, and while the neighbourhood had been in a particularly populous, dancing state, had been occasionally used as such;—but such brilliant days had long passed away, and now the highest purpose for which it was ever wanted was to accommodate a whist club established among the gentlemen and half-gentlemen of the place.	Первую остановку сделали они у трактира «Корона», средней руки заведения, хотя и первого среди прочих в Хайбери, где держали лишь отчасти для проезжающих, а более для удобства местных жителей, две пары почтовых; дамы никак не ожидали, что их задержит здесь что-либо примечательное, однако им случилось помянуть мимоходом историю обширной пристройки, которая сразу бросалась в глаза.Ее сделали много лет назад, предназначая под бальную залу, и в дни многолюдства и балов она не однажды служила своей цели, но блистательное время это давно миновало, и ныне наивысшим ее предназначением было собирать под свои своды благородных и полублагородных джентльменов из местного вист-клуба.
He was immediately interested.	Мистер Фрэнк Черчилл тотчас навострил уши.
Its character as a ball-room caught him; and instead of passing on, he stopt for several minutes at the two superior sashed windows which were open, to look in and contemplate its capabilities, and lament that its original purpose should have ceased.	Его поразило, что это бальная зала; вместо того чтобы пройти мимо, он на несколько минут остановился под окнами — оба превосходных подъемных окна были открыты — и, заглядывая внутрь, стал оценивать ее возможности и сетовать на то, что ею больше не пользуются по назначению.
He saw no fault in the room, he would acknowledge none which they suggested.	Он не нашел в зале ни единого недостатка, он отказывался признать те, на которые ему указывали.
No, it was long enough, broad enough, handsome enough.	Нет-нет, и длина подходящая, и ширина подходящая, и общий вид.
It would hold the very number for comfort.	И вмещает самое подходящее число людей.
They ought to have balls there at least every fortnight through the winter.	Здесь следует хотя бы раз в две недели на протяжении всей зимы устраивать балы.
Why had not Miss Woodhouse revived the former good old days of the room?—She who could do any thing in Highbury!	Отчего мисс Вудхаус не возродила для этой залы ее славное прошлое?Ведь она здесь всесильна!
The want of proper families in the place, and the conviction that none beyond the place and its immediate environs could be tempted to attend, were mentioned; but he was not satisfied.	То возражение, что в Хайбери слишком мало хороших фамилий, никого, кроме жителей Хайбери да ближайших соседей, на такие балы не созовешь, не убедило его.
He could not be persuaded that so many good-looking houses as he saw around him, could not furnish numbers enough for such a meeting; and even when particulars were given and families described, he was still unwilling to admit that the inconvenience of such a mixture would be any thing, or that there would be the smallest difficulty in every body's returning into their proper place the next morning.	Он не поверит, чтобы, когда кругом стоят красивые дома, в них не нашлось нужное число обитателей, достойных составить подобного рода собрание; даже услышав в подробностях описание местных семейств, он все-таки не желал согласиться, что кто-нибудь может пострадать от их смешения и что другое же утро не расставит всех снова по прежним местам.
He argued like a young man very much bent on dancing; and Emma was rather surprized to see the constitution of the Weston prevail so decidedly against the habits of the Churchills.	Он спорил со страстью завзятого танцора, и Эмма дивилась, глядя, как уэстонский норов берет верх над нравами Черчиллов.
He seemed to have all the life and spirit, cheerful feelings, and social inclinations of his father, and nothing of the pride or reserve of Enscombe.	Казалось, ему в полной мере достались отцовская живость и общительность, кипучий, неунывающий дух — и ничего от энскумской чопорности и гордыни.