Эмма

There, indeed, lay real pleasure, for there she was giving up the sweetest hours of the twenty-four to his comfort; and feeling that, unmerited as might be the degree of his fond affection and confiding esteem, she could not, in her general conduct, be open to any severe reproach.	Тут, по крайней мере, она могла черпать удовлетворенье в сознании, что отдает ему любимейшее время суток; что хотя, вероятно, не вполне по заслугам пользуется его обожанием, его безоговорочным доверием, но не заслуживает и суровой укоризны.
As a daughter, she hoped she was not without a heart.	Могла надеяться, что хотя бы как дочь не окончательно очерствела душой.
She hoped no one could have said to her,	Что ей не скажут:
"How could you be so unfeeling to your father?—I must, I will tell you truths while I can."	«Как могли вы столь бессердечно обходиться с отцом?..Я должен, я буду говорить вам правду, пока могу».
Miss Bates should never again—no, never!	Чтобы она еще когда-нибудь позволила себе с мисс Бейтс. Никогда!
If attention, in future, could do away the past, she might hope to be forgiven.	Если вниманием в будущем можно стереть прошлую вину, то у нее, пожалуй, есть надежда снискать себе прощенье.
She had been often remiss, her conscience told her so; remiss, perhaps, more in thought than fact; scornful, ungracious.	А вина за нею была — правда, более в помыслах, чем на деле, — об этом ей твердила совесть; слишком часто она бывала пренебрежительна, суха.
But it should be so no more.	Но это больше не повторится.
In the warmth of true contrition, she would call upon her the very next morning, and it should be the beginning, on her side, of a regular, equal, kindly intercourse.	В порыве искреннего раскаяния она решила, что на другое же утро пойдет ее навестить и тем положит начало добрым, ровным и равным отношениям.
She was just as determined when the morrow came, and went early, that nothing might prevent her.	Наутро эта решимость не ослабла, и Эмма пораньше вышла из дому, чтобы ничто не помешало ей.
It was not unlikely, she thought, that she might see Mr. Knightley in her way; or, perhaps, he might come in while she were paying her visit.	Она не исключала, что может встретить по пути мистера Найтли или что он может заглянуть к мисс Бейтс в то время, когда она будет там.
She had no objection.	И пусть.
She would not be ashamed of the appearance of the penitence, so justly and truly hers.Her eyes were towards Donwell as she walked, but she saw him not.	Ее это не смущало.Пускай он станет свидетелем справедливого, чистосердечного покаянья. Она поглядывала в сторону Донуэлла, покуда шла, но он не показался.
"The ladies were all at home."	«Хозяюшки дома».
She had never rejoiced at the sound before, nor ever before entered the passage, nor walked up the stairs, with any wish of giving pleasure, but in conferring obligation, or of deriving it, except in subsequent ridicule.	Первый раз она радовалась этим словам, первый раз вступала в эту прихожую, поднималась по этой лестнице с желанием сделать приятное, а не сделать одолженье; получить удовольствие, а не возможность высмеять за спиною.
There was a bustle on her approach; a good deal of moving and talking.	Ее приближенье вызвало переполох — за дверьми возникло движение, раздались голоса.
She heard Miss Bates's voice, something was to be done in a hurry; the maid looked frightened and awkward; hoped she would be pleased to wait a moment, and then ushered her in too soon.	Слышно было, как мисс Бейтс кого-то торопит; прислуга с испуганным, растерянным лицом попросила ее минутку подождать, а потом впустила слишком рано.
The aunt and niece seemed both escaping into the adjoining room.	Тетушка с племянницей в это мгновенье исчезали за дверью в другую комнату.
Jane she had a distinct glimpse of, looking extremely ill; and, before the door had shut them out, she heard Miss Bates saying,	Она отчетливо разглядела, что у Джейн ужасный вид, и перед тем, как дверь за ними затворилась, уловила слова мисс Бейтс:
"Well, my dear, I shall say you are laid down upon the bed, and I am sure you are ill enough."	«Ладно, милая, скажу, что ты в постели, ведь ты и впрямь совсем больна».