Эмма

What years of felicity that man, in all human calculation, has before him!—Assured of the love of such a woman—the disinterested love, for Jane Fairfax's character vouches for her disinterestedness; every thing in his favour,—equality of situation—I mean, as far as regards society, and all the habits and manners that are important; equality in every point but one—and that one, since the purity of her heart is not to be doubted, such as must increase his felicity, for it will be his to bestow the only advantages she wants.—A man would always wish to give a woman a better home than the one he takes her from; and he who can do it, where there is no doubt of her regard, must, I think, be the happiest of mortals.—Frank Churchill is, indeed, the favourite of fortune.	Сколько блаженства сулит грядущее этому человеку!Снискать себе любовь такого созданья — и бескорыстную любовь, ибо такая, как Джейн Фэрфакс, не может любить своекорыстно. Все благоприятствует ему.Равенство положенья — я разумею положение в обществе, равенство в воспитанье, взглядах, привычках — во всем, что существенно и важно, за единственным исключеньем — однако раз ее бескорыстие вне подозрений, то даже это единственное неравенство должно лишь умножить его блаженство, когда он дарует ей то, в чем она ему уступает. Мужчине всегда хочется привести свою жену в дом, который лучше дома, покинутого ею, и когда он может сделать это, зная, что любим бескорыстно, то он и впрямь счастливейший из смертных.Да, Фрэнк Черчилл — бесспорно любимец фортуны.
Every thing turns out for his good.—He meets with a young woman at a watering-place, gains her affection, cannot even weary her by negligent treatment—and had he and all his family sought round the world for a perfect wife for him, they could not have found her superior.—His aunt is in the way.—His aunt dies.—He has only to speak.—His friends are eager to promote his happiness.—He had used every body ill—and they are all delighted to forgive him.—He is a fortunate man indeed!"	Все оборачивается для него удачей. Встречает на водах девицу, пленяет ее, умудряется даже небрежным обращеньем не навлечь на себя ее немилость — и такую девицу, что лучшей в мире не сыскать ни ему, ни его родне. Мешает браку только тетка — тетка умирает. Ему остается лишь объявить о своих намереньях.Все кругом счастливы за него.Всех одурачил, обвел, вокруг пальца, и все ему с восторгом прощают. Счастливчик, иначе не назовешь!
"You speak as if you envied him."	— Вы словно завидуете ему.
"And I do envy him, Emma.	— А я и завидую, Эмма.
In one respect he is the object of my envy."	В одном отношении очень завидую.
Emma could say no more.	Эмма прикусила язык.
They seemed to be within half a sentence of Harriet, and her immediate feeling was to avert the subject, if possible.	Еще два-три слова, казалось ей, — и речь зайдет о Г арриет; она всеми силами жаждала избежать сего предмета.
She made her plan; she would speak of something totally different—the children in Brunswick Square; and she only waited for breath to begin, when Mr. Knightley startled her, by saying,	Надобно вот что — перевести разговор на другое.Бранзуик-сквер, дети — вот безопасная тема. Она набрала в грудь побольше воздуха, но мистер Найтли опередил ее:
"You will not ask me what is the point of envy.—You are determined, I see, to have no curiosity.—You are wise—but I cannot be wise.	— Вы не спрашиваете, чему я завидую. Предпочитаете воздержаться от изъявлений любопытства. Разумно. но я буду неразумен.
Emma, I must tell you what you will not ask, though I may wish it unsaid the next moment."	Эмма, я должен сказать вам то, о чем вы не спрашиваете, хоть, может быть, через минуту о том пожалею.
"Oh! then, don't speak it, don't speak it," she eagerly cried.	— Тогда не говорите, не надо! — вырвалось у ней.
"Take a little time, consider, do not commit yourself."	— Не торопитесь — подумайте — воздержитесь!..
"Thank you," said he, in an accent of deep mortification, and not another syllable followed.	— Благодарю вас, — сказал он с горькой обидой и больше не проронил ни звука.
Emma could not bear to give him pain.	Этого Эмма вынести не могла.
He was wishing to confide in her—perhaps to consult her;—cost her what it would, she would listen.	Он хотел ей довериться, быть может, ждал совета. нет, чего бы ей это ни стоило, она его выслушает.