Эмоционально-образная (аналитически-действенная) терапия

В первом классе девочка была разговорчивой и весело болтала с соседом по парте. Учительница вывела ее из класса и на весь урок оставила стоять за дверью. После урока она отвела ее к медсестре и спросила: «Что мы делаем с болтливыми девочками?» Та спокойно ответила: «Языки им отрезаем». Этого было достаточно, чтобы она больше не болтала на уроке, но она вообще утратила свою способность свободно разговаривать с другими людьми. Девочка с тех пор по большей части молчала и слушала. Ей трудно было отвечать на уроках, когда она стала студенткой – выступать на семинарах, делать доклады, говорить что-то в компании. В семье она тоже не могла поделиться ни с кем своими чувствами, поэтому все рассказывали ей о своих проблемах, но никто не слушал ее, она стала играть роль «мусорного ведерка».

Мы случайно задели эту тему в терапевтической группе, и она отреагировала сильной психосоматической реакцией. Ее челюсти были так напряжены, что она с трудом, с каким-то мычанием рассказывала об этой проблеме, выдавливая из себя каждое слово. Однако мы выяснили истину, и я спросил: «Что бы ты сделала с этой учительницей и медсестрой, если бы могла?» Подумав, смущенно она ответила: «Языки бы им вытянула, связала их между собой и подвесила к большому вентилятору на потолке». «Сделай это прямо сейчас», – сказал я. Она подняла глаза вверх, плакала и смеялась, наблюдая эту воображаемую сцену. Через некоторое время она сказала, что полностью удовлетворена и может их отпустить, что и было сделано. Больше она их не боялась, вся область рта расслабилась, и она почувствовала способность свободно говорить, что и подтвердилось на практике.

Пример 126. «Страх мотыльков»

Студентка пожаловалась, что у нее есть совершенно непонятный страх перед мотыльками, страх панический. Образ страха почему-то был похож на иголки, которые кололи ее. Они «говорили» ей, что она плохая девочка и мучает мотыльков. Я спросил, не говорил ли ей кто-нибудь такое в детстве. Она вспомнила, что в три годика она ловила мотыльков и насаживала их на иголки, так поступали многие дети. Но бабушка ее ругала и говорила, что мотыльки ей отомстят за ее жестокость. Она перестала их ловить, а позднее проявился страх.

Я предложил ей представить бабушку и мысленно ей сказать, что она хорошая девочка и не хотела причинить кому-то зло, она поступала так же, как другие, и видела в этом только игру, это естественное поведение для ребенка. Когда она сделала это, то почувствовала, что бабушка ее простила и иголки перестали ее колоть.

Однако страх не прошел окончательно, теперь он был похож на огромного мотылька с зубами, который мог ее покусать. Я спросил, что бы она хотела сделать с этим мотыльком. Она ответила, что чувствует свою вину перед ним и хочет попросить прощения. Она сделала это, и мотылек уменьшился и улетел, теперь ее страх прошел полностью, что мы проверили в мысленном эксперименте.

Тогда стояла зима, и мотыльков не было, но летом ее сокурсники передали мне привет от нее и благодарность: мотыльки появились, но страха больше не было.

Пример 127. «Арахнофобия»

Арахнофобия – страх перед пауками, доходящий иногда до паники. Не только прикоснуться к пауку, но даже увидеть его для такого клиента представляется чем-то ужасным. Студентка обратилась с просьбой о помощи, от арахнофобии она не могла избавиться уже много лет. Терапия происходила непосредственно на семинаре на глазах учебной группы. Вся работа методом эмоционально-образной терапии заняла примерно 15—20 минут.

Я уже заранее был убежден, что страх перед пауками является неосознанным страхом перед мужчиной, связанным с какой-то забытой травмой. Образ паука почему-то всегда символизировал мужчину, это было проверено многократно, никакие другие версии не подтверждались. Этот случай еще раз подтвердил мой прежний опыт. Сама клиентка, к удивлению, представляла яркий тип женщины, имеющей мужские черты характера. Она была веселой и доброжелательной, но «крутой», решительной и сильной.

Я предложил клиентке представить свой страх перед пауком на стуле. Это и был какой-то мерзкий и страшный паук. Я попросил ее спросить, зачем этот паук ее пугает? Паук ответил, что для того, чтобы клиентка кричала. Но зачем надо, чтобы она кричала, он не мог объяснить.