Эмоциональность. Как чувства формируют мышление

Простейшие формы жизни успешно откликались на внешние условия без всякой нейронной системы мотивации – и даже без нейронов. У бактерий, например, нет системы вознаграждения. Они действуют не потому, что ищут удовольствия, а потому что сталкиваются с той или иной молекулой, вызывающей у них ту или иную автоматическую реакцию. Как уже говорилось ранее, бактерии улавливают присутствие питательных веществ и отзываются соответственно, а помещенные в среду, обедненную питанием, сплачиваются и сотрудничают, чтобы тем самым улучшить собственную эффективность. Они отгоняют соседей, если те потребляют энергетический ресурс, а сами никакого вклада не вносят. Бактерии защищают свою территорию от других групп бактерий и подлаживают свои «боевые» стратегии под собственную относительную численность. Подвиги выживания они совершают, выделяя или поглощая широкий диапазон различных молекул. Об успехе такого подхода свидетельствует численность подобных организмов. Например, в организме человека бактериальных клеток больше, чем человеческих. И это не аномалия: биомасса бактерий на Земле превышает биомассу всех растений и животных. Поэтому пусть вам кажется, что царь пищевой цепи – человек, людей можно в равной мере считать мобильными фермами бактерий.

Какими бы эффективными ни были бактерии, без системы вознаграждения бактериальная колония способна лишь автоматически реагировать на внешние стимулы – это своего рода биохимическая машина Руба Голдберга. Такое поведение в принципе негибко, а потому ограниченно. Организмы вроде планарии, одними из первых развившие нервную систему 560 миллионов лет назад, наконец перестали полагаться на запрограммированные реакции. У этих существ появилась новая способность: они умели оценивать незнакомые ситуации и реагировать на них действиями, приспособленными под конкретные обстоятельства и цели[144].

Мы видим рудиментарную систему вознаграждения даже у простейших многоклеточных. Круглый червь нематода C. elegans, например, располагает всего 302 нейронами, однако способен усваивать входящие сенсорные данные посредством централизованной нервной системы и регулировать собственное пищевое поведение, применяя дофамин, один из нейромедиаторов, характерных для системы вознаграждения в человеческом организме[145].

С возникновением позвоночных – пресмыкающихся, земноводных, птиц и млекопитающих – сложилась более сложная система вознаграждения, которая ныне есть у всех людей. Система вознаграждения у позвоночных – многоцелевая мотивационная сеть, и механизм ее активации различными приятными стимулами примерно один и тот же. Среди всех животных сложнее всего система мотивации устроена у млекопитающих.

Бактерия, чуя в окружающем ее пространстве питательные вещества, запрограммирована улавливать их, а бесполезные или вредоносные молекулы обходить стороной. Человеку – если он здоров – пищей более удовлетворительной покажется апельсин, а не «сессна-150». Поглотит ли бактерия ту или иную молекулу или проплывет мимо, определяется биохимическим устройством бактерии. Млекопитающее принимает решение. Таково эксплуатационное преимущество системы вознаграждения. Мы не реагируем автоматически: мы выбираем, как действовать, предварительно взвесив много разнообразных факторов. Наш мозг оценивает удовольствие от каждого возможного переживания и соизмеряет с их возможной ценой, применяя – с опорой на ядерный аффект – наличные знания о состоянии тела, о будущих последствиях различных действий и другие сообразные случаю данные. И только после вот такого анализа мозг определяет цель и мотивирует нас действовать.

Роберт Хит ушел на покой в 1980 году. К тому времени, после десятков лет кропотливых исследований, другие ученые прояснили множество особенностей системы вознаграждения у людей и многих других животных. К середине 1980-х учебники по психологии уже объясняли, что система вознаграждения – набор структур, приносящих радость и посредством удовольствий мотивирующих нас предпринимать действия, необходимые для того, чтобы мы выживали и процветали. Согласно той теории, мы избегаем всего, что приносит боль и неудобства, прилагаем усилия, чтобы максимально увеличить удовольствие, и прекращаем действовать, когда при насыщении петля обратной связи у нас в мозге уменьшает удовольствие, обеспечиваемое системой вознаграждения. Вот почему мы сперва желаем шоколада и чизкейка, а потом рано или поздно прекращаем их поедать.