Эмоциональный разрыв (СИ)

Я глубоко вздыхаю и, перевернувшись на другой бок, подбиваю под себя подушку, не желая выныривать из этого потрясающего ощущения мирной дремы. Чтобы не позволить мыслям выдернуть меня из нее я начинаю прислушиваться к собственному дыханию. Ровное, спокойное и размеренное оно занимает все мое внимание, поэтому я не сразу замечаю как нежные, но вместе с тем властные прикосновения разгоряченных губ обжигают мою спину.

— Прекрати, — стараюсь придать своему голосу всю грубость, на которую способна, но получается плохо. На секунду меня оставляют в покое, а затем я чувствую, как его рука медленно ныряет под мою рубашку и, словно нехотя, опускается все ниже и ниже, гладит живот, очерчивает талию, бедро, скользит дальше.

Я резко останавливаю руку Хардина, когда он добирается до резинки на трусах, и вскакиваю с кровати. Оглядываюсь назад и вижу, что на прикроватной тумбочке стоит кружка с ароматным кофе, а рядом лежит небольшой круассан с шоколадной крошкой. Я перевожу взгляд на Хардина и приподнимаю бровь.

— С каких пор ты носишь мне завтрак в постель?

— Решил внести разнообразие в наши отношения, — ухмыльнулся он, принимая горизонтальное положение и поправляя руками растрепанные волосы.

— У меня тоже есть идея, которая поможет нам разнообразить наши… отношения, — произнесла я и заметила, как на лице Хардина появляется улыбка.

Он медленно встает с кровати и минимизирует расстояние между нами. Теплые ладони обхватывают мою талию, а его губы оказываются в сантиметре от моих. В следующий миг я ощутила небывалый прилив приятного адреналина. Каждый поцелуй Хардина обдает безумным разрядом тока по моему телу, напрочь срывая мне крышу.

— Так и в чем заключается твоя идея? — шепотом спросил он, слегка оторвавшись от моих пульсирующих губ.

— Хочешь испортить момент? — дрожащим от возбуждения голосом еле вымолвила я.

— Нет, но хочу узнать, что ты придумала.

— Тогда, ладно, — сказала я, чем однозначно привлекла его внимание.

Он уставился в мои глаза, слегка приоткрыв рот и прищурившись, явно ожидая подвоха, — как тебе то, что ты, — я делаю шаг к нему поближе, ответишь на вопрос… почему я чертова пешка?! — срываюсь я и толкаю его в грудь.

Все. Он горит. Целиком. Его руки крепко сжаты в кулаки, а в глазах читается ярость, которой я никогда не видела до этого момента. Я не отступлю, мне надоело быть в неведении. Я как никто иной заслуживаю правды, даже если она ранит меня так глубоко, что я смогу сойти с ума. Я устала от тайн, косых взглядов, постоянных подколок. Правда витает в воздухе, но никак не принимает материальный образ, который я смогу разглядеть и принять.

— Я. Сказал. Что Зэд. Несет полный бред, — сказал Хардин, с явным усилием сдерживая голос в нормальной тональности.

— Ну, нет, — я уверено не отступаю, покачивая головой, — ты не дал ему сказать до конца то, что предназначалось мне.

— Ты издеваешься надо мной?

— По-моему, сейчас этим занимаешься только ты. Все вокруг, все твои друзья, да и даже тупая Молли, знают что-то, что напрямую касается меня. Какого черта, Хардин? — я ловлю себя на мысли, что я никогда в жизни так много не ругалась, пока в моей жизни не появился этот татуированный парень, перевернувший все с ног на голову, — ты считаешь, это справедливо? Что я должна знать? Ты же должен понимать, что я рано или поздно докопаюсь до правды, и только ты сейчас можешь повлиять на то, как я ее приму. Мне будет легче, если ты сам мне обо всем расскажешь, нежели я узнаю это от кого-то со стороны.

Я перевожу дыхание после пламенной речи и совсем не замечаю, что по моим щекам катятся слезы. Крыша окончательно едет, а нервная система уже просто не справляется с целым цунами негативных эмоций.

— Меня достало то, что ты постоянно все хочешь знать. Ты выбираешь постоянно не ту политику поведения со мной, раз уж считаешь, что можешь мной управлять или шантажировать.

— Что ты несешь вообще? Ты себя слышишь?

Он резким движением схватил мою руку, пережав кисти. Его глаза просто полыхают. Он в ярости и… растерян?! Я задела его, осталось еще немного надавить, и я узнаю правду. Но есть ли у меня еще силы оказывать на него прессинг? Перестав паниковать, я растерянно уставилась на него своими заплаканными глазами. Скорее всего, мое тело и дальше бы сопротивлялось, если бы в нем осталось хоть капелька энергии. Дрожащая и беспомощная в его руках, я походила на самую обыкновенную губку, которую за несколько минут выкрутили досуха, даже не дав окончательно осмыслить, что же именно сделало ее такой: его сила, либо глаза, напоминающие бездну.

— Отпусти меня, иначе это конец, — прошептала я, стараясь высвободить свою руку из его мертвой хватки. Он расслабил пальцы и нервно поправил волосы, которые взлохматились на голове, — значит, будешь молчать?

Хардин бросил на меня снова взгляд, будто молнию, развернулся и ушёл в сторону ванной комнаты.