Эмпат

– Неужели вы меня не помните? – Анья посмотрела на дедушку – мужчина выгнул бровь. Этот взгляд о многом ей рассказал: недоверие в голубых глазах было настолько знакомым, и от того сильно ранящим – его невозможно было подделать, – что у Аньи защемило сердце

– Вы кого-то ищете? – спросил мужчина.

– Вас…

– Нас?

– Милая, уже поздно. – Анья посмотрела на бабушку. – Вы по какому вопросу? Неужели это так срочно?

Анья отрицательно покачала головой: «не знаю», и закуталась в грязный плащ.

Бабушка снова ее оглядела, теперь уже внимательно, с особой тщательностью, как, заботясь, делала всегда.

– Вы в порядке?

Снова покачала головой.

– Может, нам вызвать полицию? – обратилась, смутившись, к дедушке.

«В какую полицию?» – пронеслось в голове. О чем они говорят?

– Ей окажут помощь, вернут домой…

И Анья очнулась.

– Нет. Нет, не нужно в полицию, я уже ухожу.

Никакой полиции. Никаких официальных органов. По крайней мере, пока она сама во всем не разберется. Куда ее вернут? В клинику? А если представители клиники сами обратятся в органы? Наверняка, обратятся, и что тогда?

– Все в порядке. Я уже ухожу. Наверное, ошиблась дверью.

– Вы уверены? – усомнилась бабушка.

– Да. Да, я уверена.

Анья сделала шаг назад: неуверенный и такой болезненный. Уходить совсем не хотела.

Продолжая сомневаться и искать в ней ответы, бабушка поправила шаль. Замешкалась. Опять осмотрела. А затем решилась и отошла назад. Дверь перед Аньей закрылась.

Глава 11

Мира Польна

Многоэтажка горела огнями. Анья стояла напротив здания и смотрела на окна седьмого этажа: из некоторых лился свет. Однако из окна, что интересовало Анью, свет не лился. Оно было темное, одинокое и незаметное: за ним поселился мрак.

Анья перешла дорогу и зашагала к подъезду. Ее пристанище. Родной оплот. Куда еще могла пойти? Только сюда, к себе в квартиру. Идти больше некуда. На улице – ночь, на Анье – сорочка и старый плащ. Люди и так с любопытством поглядывали: денег на транспорт не было, к дому шла пешком. Тогда как улица сохраняла активность даже ночью. Скоро и вовсе начнут принимать за бродяжку: осталось вконец измучиться и потерять человеческий вид – до того по ощущениям недолго.

Анье повезло: на ресепшене сторожа не оказалось, потому, не став дожидаться лифта, – мало ли, еще увидят, – быстро прошмыгнула к лестнице и поднялась к себе. Прошла по благоустроенному коридору, остановилась напротив двери…

Стоя в стороне от голого окна, вблизи высокого зеленого растения – Анья так и не узнала название цветка, – долго смотрела на крепкую створку приятного охрового цвета.

Да, родной очаг. Вот только ключей к очагу у Аньи нет. Как попасть домой?

Анья схватилась за ручку двери и машинально подергала вверх-вниз: внезапный, сиюминутный порыв, продиктованный бессилием и дикой усталостью. И, надо же, дверь открылась! Она оказалась не заперта!

Удивленная, Анья вошла и, настороженная, встретилась с теменью и окутавшей пространство тишиной. Не глядя, включила свет, и узрела свою прихожую.

Приятные фиолетовые оттенки нежных пастельных тонов не могли не радовать глаз. После серости камеры, которую Анья наблюдала длительное время, прихожая показались особенно красочной. Анья сменила линзы на цветные.

Неторопливо пройдя вперед, из холла в уютную гостиную, включила свет и здесь. И напряглась: что-то было не так. Что-то…что-то смущало.

Комната выглядела пустой – вот что смущало Анью. Мебель стояла на месте, интерьер был в точности, как запомнила, однако уюта, что согревал раньше комнату, нет. Без излишеств, чересчур лаконичная, гостиная походила на нежилую.

Посмотрела на голубой диван, небольшую стенку, телевизор… И ничего более: ни семейных фотографий, ни картин, ни засоряющих пространство безделушек, которые, бывало, валялись, где попало, – ничего того, что выдавало бы личность: личность обладателя квартиры. Даже более: в ней вовсе отсутствовали признаки жизни, не только Аньи, но чьей-либо вообще.

И животные. Их не было.

Анья спохватилась и, выбежав из гостиной, завернула в соседнюю комнату. Кровать на месте. Как и шкаф. Только тот пустой, как и письменный стол, на котором не лежало даже авторучки. Одна лишь пыль, словно первый снег.

«Меня не существует».

Мысль настолько ее поразила, настолько резко просочилась в сознание, что даже сердце забилось быстрее – так сильно на нее подействовала.

Потому как верная. Аньи нет. Ни для кого вокруг: коллег, знакомых, родных. Словно и не было, не жила вообще. И даже квартира – будто чужая. В ней ничего не выдало Анью. Ничего.

Как такое может быть? Что же все-таки происходит?

В спальне животных не оказалось, как и на кухне – они не дома. Тогда где? Куда они делись?

Идти к охране и задавать вопросы Анья не могла. Была уверена: там тоже в трансе, а значит, вышвырнут ее на улицу. А на улицу ей нельзя, Анье следовало где-то переночевать. Надолго здесь вряд ли получится остаться. Когда узнают, что она сбежала, Анью наверняка начнут искать. И одним из первых мест, куда пожалуют, станет этот дом.