Эмпатия

Континент пустынь и кенгуру законсервировался лет сорок назад. В прямом смысле. Австралийцы накрыли землю и прибрежные волны полупрозрачным куполом непонятного состава и отгородились от мира с его страхами и волнениями. Из-за плотного барьера ни туристы, ни мигранты, ни армейские отряды не добирались до берега. Что там происходило, никто не знал. Сообщения были краткими и скупыми. Марк как-то пошутил, что изобретение электромагнитного поля стало первым и последним научным прорывом австралийцев. Мол, придумали, но не поняли, как так получилось, и теперь не могут отключить. Зато их спутники работали. На них ли? Весь пиратский трафик и незаконные операции регистрировались на околоземной орбите.

– Нам пока известно о троих погибших, реакция МИТа обоснована. – Марк встал и загородил собой Ольгу.

– Я не верю. Невозможно, чтобы подписчики погибли во время трансляции на «продвинутом» уровне. «Эмпатия» – это самый безопасный способ разорвать пасть крокодилу и не оцарапаться. Прыгнуть со скалы, упасть в аэрокаре. Да мы же год проводили тесты с экстремалами, никто из наблюдателей даже на бессонницу не жаловался. Это диверсия. – Красный вернул ещё один прозрачный снаряд на стол.

В кабинете Алана был только один угол, свободный от листьев, цветов и горшков с землёй. В круглом стеклянном ящике в прозрачном физрастворе находился обугленный дроид, зафиксированный цепями посередине. У этого экземпляра на удивление хорошо сохранилось лицо. Красивое. Располагающее к себе. А вот шея, скальп, туловище без рук и ног были испещрены следами от пуль, обуглены от пламени огнемёта. На месте, где у людей располагается сердце, чернела рваная дыра. Всю электронную и синтетическую начинку выскоблили, а чучело замариновали и оставили в назидание потомкам.

Это был подарок от государства, его прислали три года назад, накануне официального запуска «Эмпатии». Такие же стояли в каждом правительственном учреждении в зонах, куда не было доступа посторонним. Вместе с табличкой «Оставайся человеком», как жёсткое напоминание о том, что происходит, когда люди слишком сильно полагаются на решения информационных систем и искусственного интеллекта.

Красный поставил останки дроида на видное место. Заказал систему насыщения кислородом, дополнительные прожекторы. Останки робота-убийцы переливались в пузырьках, искрились и светились. Алан мог часами любоваться ошибкой российских разработчиков.

И только его не тошнило от того, что ещё плавало в этом аквариуме.

Вот и сейчас он направился к Ване, как он называл модель Т–9765. Дроид-полицейский для патрулирования улиц.

– Когда российское правительство игралось с искусственным интеллектом, как пещерный дикарь с ядерной бомбой, я мечтал осчастливить людей. Подарить им радость. Смысл жизни. Да, это самая спокойная и сытая страна в мире. И что? Она загибается. Сто пятьдесят миллионов человек работают четыре дня в неделю по шесть часов в день, а в остальное время только спят и жрут. Они даже не совокупляются. Им нечем заняться, им не к чему стремиться. Эволюционный тупик. И тут появляюсь я, «Эмпатия». Учись, узнавай, путешествуй – и всё это не выходя из квартиры. А социальный заказ? Я же ни разу не отказал МИТу. У вас упала рождаемость? Нате вам ролики-впечатления от счастливых мамаш с младенцами. Получайте эмоции новобрачных, добавьте эротики в трансляции со спортивных матчей. Никто не идёт в отделы программирования рабочих специальностей? Да не вопрос, давайте покажем увлекательную жизнь специалиста по настройке комбайнов на полях с пшеницей. На границе волнения? Ерунда какая, у нас целый раздел с историями русских эмигрантов, которые уворачиваются от пуль в Техасе, дерутся за место под мостом с бомжами в Нью-Йорке, спасают детей в парке от колумбийских охотников за человеческими органами. Да тут вся палитра переживаний мира! Как её можно закрыть? – взвыл Алан.

– Когда? – уточнил Марк.

– У вас две недели. Четырнадцать дней на то, чтобы найти и залатать бреши в системе безопасности «Эмпатии». И столько же на доставку им на порог убийцы девчонки и его помощника. Того, кто выкрутил на максимум усилитель эмоций в трансляции.

– Этим займётся Ольга?

– Да. И пусть уже начинает, пошла отсюда.

Счастливая кивнула и испарилась.

– Как она? – Алан сменил тон.

– Послушная. В основном. – Марк пожал плечами.

– Сбавь пока обороты. Пусть разберётся с МИТом и расследованием, дальше продолжим. И сотри все записи по ней. Оставь мне одну копию на физическом носителе, – приказал Алан.

– Завтра сделаю, – согласился Марк.

– Сегодня, идиот. Завтра тут всё заполонят милые люди в сером, которые будут обнюхивать даже сортиры и копаться в дерьме, чтобы выяснить, не нарушали ли мы этические протоколы. – Алан злился, но шептал.

И смотрел на стеклянный короб с расстрелянным дроидом. В отличие от других памятников людской безответственности, в этой инсталляции было одно дополнение.