Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

21 сентября 1789 года, через десять дней после назначения Гамильтона секретарем казначейства, Палата представителей, заявив, что "адекватное обеспечение государственного кредита" является "вопросом высокой важности для национальной чести и процветания", поручила секретарю казначейства "подготовить план для этой цели".1 Гамильтон был более чем готов. Задолго до того, как он стал секретарем казначейства, Гамильтон думал о проблеме долга в 79 миллионов долларов, образовавшегося после Революционной войны. В 1790 году сумма долга перед иностранцами - французским и испанским правительствами и голландскими банкирами - составляла около 12 миллионов долларов, включая задолженность по процентам, и ее легко было подсчитать. Внутренний долг, то есть долг штатов и федерального правительства перед своими гражданами, был совсем другим. Он состоял из запутанного набора векселей, нот и сертификатов, выпущенных различными ведомствами как Конфедерации, так и правительств штатов. Из общего объема внутреннего долга около 42 миллионов долларов приходилось на федеральное правительство; на правительства различных штатов приходилось примерно 25 миллионов долларов.

Гамильтону предстояло распутать эту массу долгов и разработать план их погашения. Он сделал это в докладе о государственном кредите, состоящем из сорока тысяч слов и представленном в Конгресс 14 января 1790 года, через пять месяцев после вступления в должность.

Гамильтон не сомневался, что внешний долг должен быть выплачен полностью, и все американские лидеры были с ним согласны. А вот с выплатой внутреннего долга дело обстояло не так просто. Перед ним стояли различные варианты. Возможно, внутренний долг можно было уменьшить, или отказаться от некоторой его части, или, по крайней мере, провести различие между первоначальными и нынешними держателями государственных ценных бумаг. В конце концов, в 1780-х годах большая часть долга была скуплена спекулянтами за бесценок; и многие из этих спекулянтов не надеялись, что долг и проценты будут выплачены в полном объеме и в специях. Но Гамильтон считал, что любая попытка отказаться от долга или провести дискриминацию между его первоначальными и нынешними держателями будет не только несправедливой по отношению к тем, кто рискнул приобрести эти ценные бумаги, но и губительной для чести и кредитоспособности нации. Только выплатив свои долги в полном объеме, новое правительство могло бы заверить будущих кредиторов в своей способности выполнить свои обязательства. Кроме того, Гамильтон не возражал против того, чтобы государственный долг был сосредоточен в руках нескольких состоятельных людей, поскольку надеялся использовать долг в качестве источника экономической производительности для нации.

В самой смелой и противоречивой части своего плана Гамильтон предложил, чтобы правительство Соединенных Штатов взяло на себя обязательства по выплате не только военных долгов федерального правительства в размере 42 миллионов долларов, но и всех долгов штатов в размере 25 миллионов долларов. Это, конечно, избавило бы штаты от необходимости повышать налоги для погашения своих долгов и устранило бы одну из главных проблем, стоявших за демократическими потрясениями 1780-х годов. Но вместо того, чтобы немедленно погасить долги штатов или Конфедерации, Гамильтон призвал правительство Соединенных Штатов "финансировать" их, то есть превратить в более или менее постоянный долг, по которому будут регулярно выплачиваться ежегодные проценты. Новое национальное правительство собрало бы в единый пакет все различные федеральные векселя и облигации штатов, а также сертификаты займов, оставшиеся после революционной войны, и выпустило бы вместо них новые федеральные ценные бумаги, стоимость которых была бы примерно такой же, как и у старых долгов. Не имея налоговых поступлений для немедленного погашения основной суммы долга, Гамильтон надеялся, что регулярные выплаты процентов убедят кредиторов в том, что правительство намерено со временем выплатить долг.

Чтобы еще больше уверить людей в намерении правительства своевременно погасить все долги и стабилизировать цены на новые национальные ценные бумаги, Гамильтон предложил создать амортизационный фонд, который, как предполагалось, будет постепенно использоваться для погашения долга в течение ближайших лет. На самом деле, как отмечал Адам Смит, "амортизационный фонд, хотя и учрежденный для выплаты старых долгов, очень облегчает заключение новых".2 Гамильтон использовал амортизационный фонд для поддержания доверия кредиторов к ценным бумагам правительства; у него не было намерения выплачивать основную сумму долга. Погашение долга только уничтожило бы его полезность как денег и как средства привязки инвесторов к федеральному правительству.