Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

Продажа земли Конгрессом подтолкнула других спекулянтов к покупке земель к северу от Огайо, самым крупным из которых был Джон Клевс Симс, видный судья из Нью-Джерси. Симс приобрел у Конгресса 1 000 000 акров в юго-западном углу нынешнего штата Огайо, где был основан Цинциннати. Последней крупной спекулятивной группой, занимавшейся землями Огайо в XVIII веке, была Коннектикутская земельная компания, которая приобрела огромный участок земли площадью 3 000 000 акров вблизи современного Кливленда, который штат Коннектикут зарезервировал за собой, уступив свои права Конфедерации, - так называемый Западный резерв.

Как и большинство других спекулянтов, компаньоны Коннектикутской земельной компании были богатыми восточными джентльменами, которые не собирались эмигрировать на Запад. В условиях отсутствия сложных альтернатив для инвестиций эти джентльмены-спекулянты просто надеялись создать земельную основу для обеспечения своих аристократических устремлений. Действительно, в 1780-х и 1600-1790-х годах многие представители будущей федералистской аристократии часто пытались соответствовать классическому образу незаинтересованных лидеров, стоящих над рынком интересов, занимаясь земельными спекуляциями. В эти годы многие купцы, в том числе Роберт Моррис, Джордж Клаймер, Уильям Бингем, Элбридж Герри, Джордж Кэбот и другие, следуя примеру Джона Хэнкока и Генри Лоренса, ушли из бизнеса и стремились подражать английскому дворянству, часто для того, чтобы сделать государственную карьеру. Действительно, основание загородного дома стало чем-то вроде мании среди состоятельных джентльменов в начале Республики, особенно среди дворян Новой Англии.48

Когда в 1789 году Моррис, один из богатейших купцов Америки, стал сенатором Соединенных Штатов от Пенсильвании, он уже успел вложить большую часть своего капитала в спекулятивные земельные операции - то, что казалось более респектабельным, чем торговля, - и отчаянно пытался представить себя в роли бескорыстного аристократа. В Сенате ему особенно хотелось заручиться одобрением набобов из Южной Каролины Пирса Батлера и Ральфа Изарда, которые, похоже, испытывали к нему "особую антипатию" из-за его меркантильного происхождения. Когда сенаторы Каролины надменно выражали свое презрение к вульгарному деланию денег, Моррис, к изумлению слушателей, делал "то же самое": он делал себе "комплименты по поводу его манеры и поведения в жизни, ... и того малого уважения, которое он оказывает обычным мнениям людей". Как классический республиканский аристократ, которым он стремился стать, он гордился "своим пренебрежением к деньгам". Для Морриса, как и для других потенциальных аристократов, пренебрежение деньгами в конечном итоге оказалось роковым.49

Вероятно, самым успешным земельным спекулянтом в эти годы был Уильям Купер, отец писателя Джеймса Фенимора Купера. В середине 1780-х годов Уильям Купер и его партнер приобрели акции прекратившей существование земельной компании, претендовавшей на десятки тысяч акров земли в районе Отсего на севере штата Нью-Йорк. Юридические вопросы были невероятно сложными, и Купер нанял лучшего адвоката Нью-Йорка Александра Гамильтона, чтобы распутать их. Прежде чем другие претенденты успели принять меры, Купер начал распродавать землю поселенцам и спекулянтам и способствовать развитию города, который он назвал Куперстауном. На каждом шагу он играл в азартные игры, рисковал всем и выигрывал. К началу 1790-х годов он стал не только самым богатым человеком в округе Отсего, но и международной знаменитостью, за советами по продаже и заселению приграничных земель к нему обращались начинающие спекулянты из Голландии и Франции.

Купер выбрал идеальное время. После революции люди были готовы переезжать, чтобы улучшить свое положение, особенно янки из Новой Англии, где быстро растущее население делало землю все более скудной и дорогой. В то же время поражение англичан и их союзников ирокезов вынудило индейцев двигаться на запад или в Канаду. Это превратило верхний штат Нью-Йорка в один из самых быстрорастущих районов страны. Поселенцы в регионе Оцего росли и процветали, и в немалой степени благодаря особым методам развития Купера.