Эндшпиль

- Сие было не слишком сложно, государь, - похвала императора явно понравилась всем присутствующим. – Теперь, когда человечество вступает в новый век лучистой (атомной) энергии, важность исследований ее рано или поздно осознают все высокообразованные и думающие люди. Использование таковой энергии вместо угля, нефти и силы падающей воды позволит получить практически неограниченные источники энергии. А покойный Николай Николаевич Бекетов, например, считал, что лучистая энергия позволит получить двигатели с практически неограниченным временем работы.

- Это все хорошо и даже отлично, господа. Но увы, есть предположения что сия энергия может быть использована в военных целях, - сообщил Николай с интересом изучая реакцию ученых.

- Что? Варварство! Утопия. Не может быть, - удивленно и негодующе отреагировали все, не сдержавшись и высказавшись вслух.

- Но, государь, Великая война показала всю бессмысленность милитаризма, - заметил Вернадский. – И заключенный вашими усилиями трактат сделал невозможным новую войну…

- Увы, Владимир Иванович, как вы сами, наверное, убеждались во время своих научных изысканий, в мире нет ничего невозможного, - по-простонародному развел руками Николай. – А побежденные всегда хотят реванша и часто при этом их не останавливают никакие материальные и уж тем более нравственные барьеры. Вот так и с лучистой энергией… Наше посольство прислало мне одну недавно вышедшую книгу знаменитого английского писателя Уэллса, - император, повернувшись, взял с полки лежащий на ней томик в коленкоровой обложке. С вытисненными на ней именем и фамилией автора, и названием: Herbert Wells. «In The World Set Free: A Story of Mankind»[4]. Открыл заложенную страницу и неторопливо прочитал переведенные им строки по-русски. - Тут раздался грохот, похожий на раскаты грома. Мир вокруг куда-то исчез. На земле не существовало ничего, кроме пурпурно-алого, ослепительного сверкания. В этом слепящем свете, оседая, рушились стены, взлетали в воздух колонны и кружились куски стекла…[5]

Ученые потрясенно молчали, переглядываясь.

- Вот так, господа, - переждав несколько мгновений, продолжил разговор Николай. – Пока вы думаете об получении энергии и усовершенствовании транспорта, кто-то думает о создании бомбы или снаряда. Тем паче, что есть у нас с вами один пример похожий на взрыв с использованием лучистой энергии…

- Тунгусский метеорит, - не выдержав, перебил царя Вернадский.

- Вы совершенно правы, Владимир Иванович, - нисколько не обидевшись, подтвердил Николай. – И мы просто обязаны исследовать и этот феномен и возможности использования лучистой энергии в любых целях, мирных или военных. Как вы считаете, господа?.

В завязавшемся споре двое из присутствующих считали, что эта выдумка писателя, полная реникса и заставить выделяться лучистую энергию взрывом невозможно. Двое же ученых придерживались противоположного мнения. Но в том, что экспедиция в район Подкаменной Тунгуски нужна и что кроме Радиевой комиссии следует создать Радиевую лабораторию, а лучше целый Радиевый институт, согласились все. О чем и заявили Его Величеству. И уже в конце заседания Вернадский добавил.

- Открывшееся перед нами дело большой государственной важности — изучение свойств и запасов радиоактивных минералов Российской империи, потребует посылку в ближайшие годы не одной, а множества экспедиций. Мы, а не другие должны знать, должны выяснить, что хранит в себе в этом отношении почва нашей родной страны. Ибо с учетом того, что мы сейчас обсудили, владение большими запасами радия даст владельцам его силу и власть, перед которыми может побледнеть то могущество, какое получают владельцы золота, земли и капитала…[6]

Швейцария. Женева, пивная «Bistrot 23». Июнь 1912 г.

Некогда известная лишь в узких кругах пивная давно стала популярнейшим местом не только среди обитателей квартала. Но и у немногочисленных путешественников, желающих посмотреть на исторические места. Пивная тоже числится таким местом. Не зря один из столиков постоянно пустует, а на полу и пробитой пулей спинке стула прислуга каждые несколько дней аккуратно подновляла красной краской «следы крови». Что удивительно, пивная, в которой застрелили эсера Савинкова, стала популярной и у эмигрантов-революционеров, особенно, к сильному изумлению владельца, русских.

Вот и сейчас в углу переполненного зала собралась за одним из столиков небольшая компания говоривших по-русски эмигрантов. Один из них, невысокий, крепко сложенный, чуть лысоватый блондин, быстро читал какую-то рукопись, не отвлекаясь на разговор своих соратников.