Эндшпиль

Когда я вернулась в реал и, дрожа всем телом, установила зрительный контакт со всё такими же мутными глазами Синара, то сразу поняла, в чём тут дело. Наконец я в полной мере осознала, почему этот взгляд меня так пугал; в нём остались лишь боль, сожаление и… нежелание жить. Ещё до того, как я успела образумить Синара с помощью ментальной магии, тот целенаправленно сделал шаг в пустоту. Абсолютно спокойно, даже без секундного крика, Синар полетел вниз, в лаву, вслед за Егором и Алёной… Я будто в трансе продолжала смотреть на лаву, что поглощала дракона, который уже успел стать для меня частью семьи. Моё тело била дрожь, когда я со всей ясностью осознала, что только что внутри меня умерло нечто важное. Как будто вслед за Синаром в небытие отправилась и незаменимая частичка моей души, оставив после себя только пустоту и боль.

Глава 4

Андрей

После такой болезненной потери в нашем отряде, мы решили не переходить в следующую локацию в ближайшие сутки. Сражаться с кем-либо в текущих реалиях большая часть клана не могла чисто морально. Даже меня смерть Егора и Алены выбила из колеи, а о самоубийстве Синара я и вовсе не хотел думать. Слишком невероятно оно выглядело. Честно говоря, я до сих пор не мог поверить в увиденное. Да, я понимал, что Синар винил самого себя в смерти двух членов отряда, но чтобы вот так решить покончить с собой?

Когда Вета более-менее пришла в себя и рассказала о внушении Синару суицидальных мыслей кем-то со стороны, стало яснее. Но все равно, как-то не верилось, что настолько опытный боец вот так просто взял и поддался внушению. Это не только звучало странно, но и выглядело какой-то дикостью. Лично я с трудом смог смириться с данным фактом. Но сложнее всего было чувствовать часть своей вины за случившееся. Ведь если бы я кинул абсолютную защиту разума не на Саяну, а на Синара, то возможно, все бы выжили. Но я не угадал. И это легло печальным грузом на моё сердце.

Часов через пять после разбития лагеря на этом скалистом участке, не так далеко от озера лавы, наш отряд разделился на отдельные группки. Вета пыталась успокоить Эльнару, хотя со стороны казалось, что это Эльнара фактически успокаивала мою жену. Но это и к лучшему. Если обе девушки смогут слезами хоть немного снять тяжесть потери, то уже будет хорошо. Печаль печалью, но нужно идти дальше.

Иль уединилась с Лизой в своей палатке. Сама дриада восприняла потери без особых эмоций. Мне казалось, ее сейчас волновало только состояние Лизы, а вот судьбы остальных ей не так уж и важны. Нет, Иль тоже переживала и тоже расстроилась из-за потерь, но все же не так, как большинство в отряде. Скорее всего, как и я, она смирилась с тем, что многие погибнут при прохождении данжа. В любом случае, она сейчас пыталась успокоить проснувшуюся у Лизы бурю эмоций. В тот момент, когда погибла Алена, у нашего хилера случилась самая настоящая истерика. Мне казалось, после гибели Ли она замкнулась в себе, дабы не думать о трагедии, а сейчас, когда погибла ее самая первая подруга и спутница в этом мире, эмоции переполнили закрытый сосуд и бурным потоком выплеснулись наружу.

В свою очередь, Чжан в своей палатке пытался привести в порядок Саяну. Если в момент гибели Егора и Алены та пыталась силой прорваться через барьер, заодно нанеся самой себе травмы и ушибы, то когда Синар прыгнул в лаву, из нее словно вытащили внутренний стержень. Она обессиленно с застывшим на лице шоком уселась на землю и так и сидела, пока к ней не подошел Чжан. Уж не знаю, что он ей сказал, но в итоге Саяна, вынырнув из апатии и шока, тоже выплеснула эмоции в виде истерики и слез. И я ее отчасти понимал. Ведь она фактически осталась последним драконом из тех, кто отправились с нами.

Впрочем, я полагал, что все эти эмоции не только из-за гибели троих из нашего клана, но и некое выплескивание накопленного ранее. А еще потому, что большая часть наконец осознала простой факт. Нам очень сильно повезет, если хоть кто-нибудь из нас дойдет до финиша. Наверно именно это осознание и понимание того, что скоро кто-то опять погибнет, давили на разум каждого в нашем отряде тяжелым грузом без какой-либо возможности его снять.

По-хорошему, мне бы сейчас быть рядом с Ветой и прижимать ее к себе, но я не мог. Оказалось, что очень тяжело ощущать боль близкого человека и слушать его плач. Слишком тяжело. Я конечно попытался вывести Вету из этого состояния просьбой помочь Эльнаре, но это лишь усугубило ситуацию. Ощущать рядом сразу двух убитых горем девушек — это слишком для моей психики. Так что, оставив обеих в палатке, я вышел как бы узнать, что там с Азриль, но на самом деле просто сбежал.