Энни Грин: Золотое Перо (СИ)

— А про Золотое Перо он что-нибудь говорил? — спросила Энни.

Статуя остановилась и повернула голову к девушке. Глаза Филиппа чуть потускнели, а мраморное лицо будто стало выражать недоверие.

— А зачем юной леди понадобилось творение Леонарда Винтера?

— Мне и не понадобилось! — возразила Грин, также остановившись. — Золотое Перо хотят украсть мрачные…

— Мрачные? — переспросила статуя. — Вы имеете в виду ракшасов?

— О, ты о них наслышан?

— Конечно, — кивнул Филипп, отчего Плуки чуть не свалился, на секунду потеряв равновесие. — Но я не знал, что им нужно Золотое Перо. Зачем таким тёмным существам такой светлый артефакт?

— Светлый?

— Именно. Артефакт, вернувший к жизни нифилимов. Птичий Владыка чуть не умер из-за этого. Леонард Винтер заслуживает быть королем Сомренты…

Вскоре Энни, Филипп и Плуки, который уснул во время прогулки, вернулись обратно в домик. Все спали мирным сном, никто и не услышал, как Грин уходила на прогулку.

— Спокойной ночи, Филипп, — попрощалась Энни Грин и стала тихонько подниматься по лестнице.

— Доброй ночи, — в ответ сказала статуя, укладывая Плуки на диван.

* * *

Энни уже снилась эта комната. На полу вновь валялись старые игрушки и детский журнал. Грин попыталась осмотреться вокруг, но не могла пошевелить головой. Послышался щелчок, и вновь заиграла песня:

— И вот он идёт по дороге своей, вокруг вечно темно, но ему всё равно…

После этого послышался ещё один щелчок и песня прекратилась. Послышался детский смешок. Энни пыталась запомнить все детали сна. Может, она бы смогла определить, чья эта комната? Она, конечно, бывала в доме Коробовых и в Лизкиной спальне, но, как она выглядит, уже не помнила. Было ощущение, что это было сотню лет назад. Но вдруг это комната Алисы Волковой, уж там она точно не бывала.

— Э-энни? — послышался голос Мэри Колинс.

Неужели это её комната? И всё это время Мэри и была сообщницей мрачных? Эти глупые мысли Грин отбросила сразу же, как проснулась. Подруга её звала сквозь сон.

— Мэри? — сонно спросила она.

— Д-да, это я, — Колинс села на её кровать. — Ты ворочалась во сне, и мне показалось, что ты пропела ту песню…

— А, да, — приподнялась Энни, хватаясь за голову — она жутко болела. — Мне опять снилась комната с игрушками и эта песня. Где Хана?

Ханы Кодзима с раннего утра не оказалось в домике. Видимо, дистадример ушла на утреннюю тренировку.

— Вот ума не приложу, зачем тренироваться с раннего утра? — говорил Акио за завтраком. — Нас что, в тренировочном лагере недостаточно тренируют?

Хана молча поглощала блинчики с сиропом и ничего в ответ брату не сказала. Джей на удивление тоже был молчалив. Мэри тем временем что-то усердно записывала в свой ежедневник.

— У нас такая жуткая статуя в гостиной стоит, — говорил Акио, нарезая блинчики. — Могу поклясться, что она немного переместилась…

— Переместилась? — от услышанного Энни чуть не выронила ножик.

— Да, её будто кто-то ночью сдвинул. Хотя вряд ли, как такую громадину сдвинешь? А зачем Алистер тебе её прислал?

— Ну, в письме было написано, что для тренировок, — осторожно ответила Энни.

Она не хотела врать друзьям, но и рассказывать правду о Филиппе было слишком рискованно. Девушка доверяла друзьям, но гораздо легче хранить тайну, когда о ней мало кто знает. По нынешним законам Сомренты, Филиппа бы уничтожили без суда. Ментакорпуфикация — перенос сознания и дрима — запрещена.

— Мы опять пойдем на озеро? Вот бы опять на озеро Хекс, — глаза Акио загорелись, пиродример явно что-то задумал.