Энрико Карузо

В славной истории оперного театра, вплоть до наших дней, не было ни одного певца, подобного Энрико Карузо. Уже в первые годы своих зарубежных гастролей он достиг полной художественной зрелости. Он обладал могучими вокальными данными, и, сознавая свою ответственность перед искусством, стремился вникать в самую суть сценических образов с психологической, исторической, моральной и эстетической точек зрения. Он глубоко изучал все, что имело отношение к создаваемому образу, оставаясь всегда верным замыслу композитора. Это был артист, который на каждом спектакле отдавал всего себя без остатка.

Интуиция, знания были верными спутниками Карузо с первых шагов и до конца его артистического пути. Умение глубоко анализировать факты всегда отличало Карузо - актера и певца. Искренность чувств, все утончающийся музыкальный вкус не могли ускользнуть от бдительного ока критики. Артистическое мастерство Карузо крепло, человеческое обаяние росло. В отличие от многих других певцов Карузо чувствовал огромную ответственность как перед большими музыкантами, так и перед зрителями всех стран. Чувство долга по отношению к ним не покидало его, так же как и чувство взаимного контакта.

Чтобы глубже вникнуть в образ, Карузо иногда по нескольку раз изучал всю оперу целиком. Это позволяло ему составить полное представление об историческом, поэтическом и психологическом значении того или иного персонажа. Он постоянно искал правильную драматическую трактовку образа. Как у актера у него было много общего с Федором Шаляпиным. Их связывала долгая дружба и совместные выступления на сценах многих театров мира.

В 1926 году в Ленинграде были опубликованы воспоминания великого русского баса, переведенные позже на английский, французский и итальянский языки. Во всем мире существовали для Шаляпина только три тенора, которых он считал совершенными: Гайяре, Мазини и Карузо. Он говорит о Карузо: “Нужно быть таким исключительным виртуозом, как он, чтобы так приковывать внимание любителей музыки и вызывать всенародный восторг одной только красотой голоса”. “Только красотой голоса” - эти слова вряд ли в полной мере отвечают действительности. В них скорее звучит хорошая ревность к энтузиазму, который Карузо всегда умел вызвать у широкой публики, так же как и сам Федор Шаляпин, принесший в театр русскую душу. Шаляпин навсегда останется в памяти людей великим артистом, артистом непревзойденного драматического таланта.

Человеческий голос, король музыкальных инструментов, и по сей день - самый интересный, самый привлекательный среди всех них. Ему уступает любой, даже самый совершенный музыкальный инструмент. На заре своего существования люди уже умели понимать друг друга при помощи звуков. Пользуясь ими, они выражали и радость, и горе. Так родилось первое примитивное пение, постепенно приобретавшее все большую эмоциональность. Но это были лишь первые шаги в музыкальном искусстве. Расцвет же его связан с появлением первого профессионального певца, проложившего дорогу последующим артистам. Музыкальные инструменты заявили о себе значительно позже. Сначала возникли примитивные, потом сложные и дорогие инструменты, играющие все более и более важную роль. Но по красоте звучания им так и не удалось превзойти самый простой инструмент, инструмент, который господствует и по сей день над ними, - человеческий голос.

Поэтому певческое искусство заслуживает самого пристального внимания. Скромные, посредственные, великие, но всегда чуткие толкователи музыкальных произведений, певцы заложили основы вокального искусства, и это нельзя игнорировать.

Настоящее понимание музыки приходит вслед за глубоким, серьезным восприятием ее и чувством, и сознанием. Даже великие музыканты не всегда верно оценивали то или иное явление. Так, например, Вебер не понимая Россини, Россини, в свою очередь, не понимал Вагнера, а Вагнер не понимал Верди. Бойто, любивший критиковать всех, особенно Верди, кончил тем, что перестал сочинять музыку: в течение двадцати четырех лет он сочинял “Нерона”, а когда наконец осознал величие Верди, то принялся писать для него либретто. Следовательно, нужно много, много слушать, для того чтобы научиться понимать музыку. Музыка и пение могут быть поняты только в результате эмоционального восприятия. Примером может служить восторг народа во время спектаклей, который тем непосредственнее и горячее, чем проникновеннее и совершеннее исполнение. А сколько раз протестовала галерка против дирижеров и теноров, сопрано и басов! О чем это говорит? Это говорит о том, что простой народ, мнение которого некоторые профессиональные музыканты считают вульгарным, чувствует, понимает и умеет оценить по заслугам искусство певцов и дирижеров.

Кстати, я знал одного посредственного музыканта, который ненавидел Таманьо, как он говорил, за его эгоизм и за то, что тот неизменно выигрывал у него в карты, а затем посылал его в банк внести проигранную сумму.