Энстадская бездна

Затем мы пронаблюдали за взлетом целой эскадры из трех двухмачтовых кораблей, отправившихся в противоположную сторону.

— Отправились на поиски Ночного убийцы, — пояснил Кайль мне то, о чем я и сам прекрасно знал. — Кстати, приз за него увеличился почти вдвое.

— Вы-то сами как сюда добрались, без происшествий? — наконец-то пришло мне в голову поинтересоваться.

— На ночь мы опускались на землю вблизи какого-нибудь селения, — поведал Кайль. — Недаром же его называют Ночным убийцей.

'Вообще-то он гнался за нами и при свете дня, — провожал я взглядом корабли — и вам удачи, парни! — Правда, в тех местах редко кого встретишь, что на земле, что в небе'.

* * *

Разгрузка закончилась уже к вечеру, и теперь передо сразу мной возник вопрос: чем заняться дальше? Сказать по правде, я очень надеялся услышать предложение от господина Фамагосечесийта, еще в Эгастере он намекал об этом довольно напрямую. Но увы, вероятно, что-то в его планах изменилось, и теперь приходилось выкручиваться самому.

Никак не ожидал увидеть, что на Островах так много летучих кораблей, и тут выясняется, что в небе от них не протолкнуться. В принципе, недостаток 'Небесного странника' — малый размер, является и его же достоинством: нанять корабль значительно дешевле, нежели какой-нибудь двухмачтовик, не говоря уже о еще больших.

Несколько раз выходило так, что его нанимали для перевозки одного-двух пассажиров, причем проезд им выходил не сказать, чтобы очень уж накладно.

Правда, все это происходило на континенте, в герцогстве, здесь же на подобную удачу остается только надеяться.

'На любой груз соглашусь, даже контрабандный, — размышлял я. — Только рыбу брать на борт не буду, пусть и в бочках. Трюм после нее провоняется так, что не выветришь. И еще желательно, чтобы не сыромятные кожи: с детства ненавижу их запах. Хотя, в случае с кожей могу и потерпеть, но только не рыбу'.

— Николь, может быть, все-таки прогуляемся по Банглу? — обратился я к девушке, о чем-то серьезно задумавшейся. — Что-то на тебе совсем лица нет, может все-таки, поделишься?

Вечерело, и город манил огнями и звуками веселой музыки. На борту 'Небесного странника', кроме нас с Николь, оставалось только два человека. Аделард, вырезающий какую-то фигурку из куска драгоценного дерева синуль. И навигатор Рианель Брендос. Через приоткрытую дверь было видно, что он склонился над какой-то толстенной книгой. Остальные находились где-то там, в Банглу. Все они получили от меня по нескольку монет и строгий наказ, чтобы город остался в таком же виде, как и до их визита в него.

— Да, да, конечно, — безучастно ответила Николь на мой первый вопрос, полностью проигнорировав следующий. — Я сейчас, только одену что-нибудь более подходящее.

'Да уж, давненько я не видел ее в этом наряде! — ошеломленно подумал я, глядя на нее, выходящую из каюты. — Пожалуй, с самого Диграна, с момента ее исчезновения, уже как с полгода прошло'.

Темный бесформенный балахон с капюшоном, так похожий на те, что носят сестры из храмов Богини-Матери, вот что представляла сейчас собой ее одеяние.

Вообще-то я рассчитывал прогуляться по центральной улице Банглу, чтобы все оборачивались вслед моей спутнице. Жестокое разочарование! Я вздохнул про себя, но ничего говорить не стал.

— Надеюсь, ты меня не в таверну поведешь?

Вопрос, в общем-то, понятен. Это днем в ней вполне прилично, но что там творится в вечерние часы и особенно ночью!..

— Нет, милая, платье у тебя для этого не слишком подходящее, — как мог, успокоил ее я. — Женщины в таких нарядах там успехом не пользуются. Прогуляемся немного перед сном, может быть, выпьем капельку вина из аугевы, оно здесь, как утверждают, особенно вкусное. На гору не полезем, все равно в темноте ничего не увидим. Но если ты будешь милой девочкой, — сделал я акцент на слове 'милой', - мы обязательно, куда бы ни отправились, пролетим мимо статуи Богини-Матери. А может даже, опустимся на землю у ее основания, чтобы ты могла с ней поговорить.

— В твоем понимании 'милой', это снова напялить на себя наряд как у этих, — указала она на проходящих мимо двух девушек-паури, по своему обыкновению имеющих из одежды пару лоскутов ткани. — Хорошо, что хоть на людях ты не заставляешь меня так одеваться.

— На людях — ни за что! Только для меня. Хотя, должен признать, вашим формам, Софи-Дениз-Мариэль-Николь-Доминика Соланж, обзавидуется любая из них.

И я указал большим пальцем за спину, туда, где к тому времени оказались повстречавшиеся нам паурянки, как мне показалось, бросавшие на меня взгляды, полные искреннего интереса. Еще бы, на груди блестел золотом медальон навигатора, а к парителям у них отношение особое. Легкий румянец, выступивший на щеках Николь после моих слов, был заметен даже при свете фонарей.

Мы шли по главной улице Банглу, в основном застроенной двухэтажными домами из белого ракушечника, и с обязательным патио с теневой стороны. Повсюду росли пальмы и аугевы, больше похожие на гигантские кусты, чем на деревья. Последних было особенно много. Хотя чего удивительного: они только на Эстольде и произрастают.