Энстадская бездна

Мы с навигатором Брендосом выбрали именно этот путь, решив подлететь к острову от материка, посчитав, что он наиболее безопасный. Ветра имеют постоянное направление на юг, разбиваясь об высоченные скалы Альвенды. Если же оказаться севернее от этого острова, то там, как и везде: ветер бывает сильным и слабым, восточным и северным. Но не к югу от острова.

Как выразился Брендос: 'Аномалия'. Когда я узнал значение термина, то несколько раз повторил слово про себя, стараясь запомнить. И потом, при случае, произнести его с той же небрежностью, что и он.

Хотя 'безопасность' в данном случае — понятие относительное, и для того, чтобы убедиться в этом, достаточно было посмотреть по сторонам. По левому борту ржавело наполовину вросшее в песок железное днище корабля одного из тех отчаянных капитанов, что попытались однажды попасть на остров. Возможно, внутри корабля полно чудесных вещей Древних, но кто знает: приблизишься к нему и попадешь в ловушку, надежно спрятанную под безобидно выглядевшим песком.

Но кто гарантирует, что нет ее прямо по курсу, на любом из клочков суши, во множестве разбросанных внизу. И мы старательно пытались их огибать.

'Небесный странник' летел на малой высоте, чтобы при ударе о землю, рухни он внезапно с небес, существовала хотя бы крохотная возможность остаться в живых. Я всей кожей чувствовал дрожь корабля, происходящую от л'хассов, испытывающих неимоверную нагрузку. Мало того, такие полеты значительно сокращают им жизнь. Поднимись мы выше, и им станет намного легче, вот только для ловушек любая высота — ничто, а падать придется долго.

На мостик поднялся Берни Аднер, налил себе чашечку безнадежно остывшего кофе, хотя Амбруаз и старательно укрыл кофейник специальным стеганным на вате чехлом. Берни выглядел так, как будто провел ночь в пыльном, чрез меры заваленном всяким ненужным хламом чулане: перепачканный с ног до головы.

С одной стороны понятно: он только что побывал в трюме, чтобы лишний раз осмотреть свой механизм. Но другой, меня всегда удивляло, ну где он умудряется найти в нем столько грязи? У Родрига все и везде блестит, и трюм в этом смысле не исключение.

'Дар, у Берни непременно дар находить грязь там, где ее не может быть и в помине, — наблюдал я за тем, как он стряхивает с рукава паутину. — И все же его талант механика-изобретателя стоит всех его причуд и тех околесиц, что он иногда несет'.

— Как там, Берни? — поинтересовался я.

— Все нормально, господин капитан, — немедленно откликнулся он. 'Небесный странник' качнуло, и будто в опровержение его слов откуда-то снизу раздался грохот.

Мы, все четверо, находившиеся на мостике, невольно вздрогнули: нервы и без того напряжены до предела, когда каждый скрип заставлял насторожиться, а тут такое!

Берни Аднера с мостика как будто сдуло ветром. Миг, и он находился уже на палубе, после чего мгновенно исчез в открытой горловине трюма. Через некоторое время из нее показалась голова Берни.

— Все нормально, господин капитан, — в точности повторил он свои слова. Правда, на этот раз его лицо выглядело весьма смущенным.

— Ведро с инструментами на самый край поставил, — сообщил он, поднявшись снова на мостик. — Корабль качнуло, и оно упало.

'И в этом тоже весь наш Берни', - подумал я, не став ему ничего выговаривать. — И в том, что его инструменты хранятся в ведре, и в том, что он поставил его на самый край чего-то там, и в том, что корабль качнуло. Хотя последнее, возможно, зависело не от него. Но, зная его характер, и поставь он ведро как надо, 'Небесный странник' не шелохнулся бы'.

— Господин навигатор, позвольте, — Аднер указал подбородком на трубу.

Рианель с явным сомнением взглянул на его перепачканные руки, как будто трубе, выдержавшей тысячелетия и сейчас выглядевшей новехонькой, это чем-либо угрожало.

— Возьмите, Аднер, — сказал он, после чего проследил, чтобы тот повесил ремешок на шею.

Берни начал рассматривать что-то внизу, неразборчиво бормоча себе под нос.

— Что вы там все бормочете? — через некоторое время поинтересовался у него навигатор. — Сокровища на дне высматриваете?

Было заметно, что Берни замерз на ветру, но продолжал упрямо что-то там разглядывать. Он вообще очень упрямый человек, Берни Аднер, и только Мирра может в этом ему соперничать.

— Гнипельсы, — коротко пояснил тот.

Гнипельсы, это какая-то чудовищная помесь акул с осьминогами, где к акульей голове приделаны щупальца. Внешне они выглядят не так устрашающе, как, например, чрексуны. Вот у тех действительно ужасающий вид, хотя сами по себе чрексуны вполне безобидны и питаются только падалью да крабами. Но нет твари кровожаднее гнипельсов, и об их прожорливости складываются легенды.

В северной части Кораллового моря их нет совсем, да и в других они, за исключением той, где находится остров Неистовых ветров, встречаются крайне редко. Но здесь, в окрестностях острова, их невероятно много. И это еще одна трудность: выжить после того, как твой корабль рухнул с неба, а тебе посчастливилось уцелеть.

— Хотите взглянуть?

— Нет уж, увольте, — отказался я.