Enter

— Он руководит отделом компьютерной безопасности в одной IT-фирме. Мы уже разговаривали с ним, надеясь, что он объяснит нам мотивы террористов. Однако надежды не оправдались.

— А зачем тогда второй разговор? Он тоже получил письмо с угрозами?

— Вроде бы нет. Но он был знаком с убитым. Несколько лет назад они вместе работали.

Хинтце наморщил лоб.

— Подождите-ка. Вы этого Ангессера уже допрашивали? По какому поводу?

— Господин Виссманн обнаружил совпадения между текстами, опубликованными АТР, и публикациями доктора Ангессера.

— Что за совпадения?

Айзенберг решил не упоминать о непривычных статистических методах анализа, использованных Виссманном.

— Например, однажды он выступил с докладом, в котором критиковал технический прогресс, и формулировки из этого доклада встретились в текстах АТР.

— И поэтому вы заподозрили его в связи с террористами?

— Нет. Как я уже сказал, мы надеялись, что он объяснит нам мотивы АТР. Однако разговор плодов не принес.

— И, несмотря на это, вы решили допросить его снова?

— Нам показался любопытным тот факт, что он знал Меллека. К тому же во время разговора он довольно заметно нервничал. У нас было сильное подозрение, что он что-то скрывает.

— И что вы предприняли? Где он? Вы оформили ему предварительное заключение?

— Нет. Для этого у нас было недостаточно фактов. Но я распорядился взять его под наблюдение.

Хинтце некоторое время молчал.

— Ну, хорошо. Хвалю, вы обнаружили интересного свидетеля, который не попал бы в поле зрения моих ребят, господин Айзенберг. Но я бы его привез на допрос сюда — по опыту знаю, что нервные свидетели раскалываются быстрее, если на них надавить. С другой стороны, я одобряю вашу идею взять его под наблюдение. Если повезет, он выведет нас на своих сообщников. Поэтому сейчас я закрываю глаза на ваше самоуправство. Но впредь такого не потерплю! Если вы соберетесь допросить кого-то, согласуйте допрос со мной, и я вам предоставлю одного из наших лучших следователей.

— Меня сопровождала госпожа Морани. Она дипломированный психолог-криминалист и очень хорошо разбирается в людях.

— Хорошо разбирается в людях? Это несерьезно. Я знаю, что вы не виноваты в том, что вам всучили эту кучку неудачников, но все равно скажу откровенно, что я думаю о ваших сотрудниках: ничего! Этот ваш Варнхольт — надменный недисциплинированный боров, которому нечего делать в полицейском участке. А Виссманну, если хотите знать мое мнение, самое место — в психушке. Про Морани ничего сказать не могу, но с таким небольшим опытом у нее просто нет шансов раскусить преступника. Единственный человек в вашей группе, у кого, по моему мнению, есть потенциал, — это ваш ассистент, как его зовут, кстати?

Айзенберг постарался приглушить гнев в голосе.

— Йаап Клаузен — не ассистент. Он такой же член ОСГИ, как и другие. Сим Виссманн и Бен Варнхольт не имеют полицейского образования, однако они обладают такими навыками, которых в нашем управлении ни у кого нет. То же самое могу сказать и о Клаудии Морани. Если мы не хотим допустить передачи дела ФУУП, то должны задействовать все ресурсы, как мне кажется.

Хинтце откинулся на спинку кресла, скрестил руки и внимательно посмотрел на Айзенберга. Затем ухмыльнулся.

— Один — ноль в вашу пользу, господин главный комиссар! Я и не думал, что вы так хорошо ориентируетесь в политике. Ладно, при условии, что ваши фрики не будут мешать моим ребятам, я даю вам второй шанс. Но больше — никаких допросов без моего ведома! А еще сделайте мне одолжение: научите своих людей, по крайней мере Варнхольта и Виссманна, уважать начальство! Тут, конечно, не армия, однако у нас есть звания, и они не для красоты!

Айзенберг вздохнул про себя. Он не знал, что произошло между Хинтце и теми двумя, однако понимал, что любая попытка дисциплинировать эту парочку обречена на провал.

— Я постараюсь.

— Хорошо.

— У меня есть вопрос, если позволите. Вы не могли бы раскрыть мне обстоятельства убийства Меллека?

— Меллека застрелили вчера, в 22:00, в его собственной гостиной. Следов взлома нет, похоже, он знал убийцу или тот придумал правдоподобный предлог, чтобы войти. Выстрел был один — в грудь, предположительно с близкого расстояния, и привел к разрыву аорты. Меллек скончался мгновенно. Соседи ничего не заметили. Пулю еще изучают, однако, судя по калибру, орудием убийства послужил русский ПСМ. Что-нибудь еще?

— Меллек получил письмо от АТР?

Хинтце кивнул.

— Да. Мы нашли его скомканным, в мусорной корзине. Текст — тот же, что и в письме, которое я вам предоставил.

— Я хотел бы изучить рабочее окружение Меллека и в особенности поговорить с руководителем института, в котором он работал.

— В этом нет необходимости. Мы ее уже допросили. Можете почитать протокол.

— Я знаю. Но Ангессер был уволен Меллеком из-за профессиональных разногласий. Это было несколько лет назад и, наверное, не имеет отношения к убийству, однако мне хотелось бы поточнее понять, в чем заключались эти разногласия. Может быть, тогда мы поймем, почему именно Меллека АТР выбрали в качестве жертвы.