Энтропия

Нела не нашлась, что ответить, думая над словами миссис Робертсон, пока они шли к кафе. Она продолжала думать над ее словами, когда совершенно некстати ей пришла в голову мысль, что на этом же этаже находится кабинет Максимиллиана. Она постаралась выбросить из головы неприятные воспоминания, еще раз напомнив себе, что сегодня Максимиллиана здесь нет и пока можно о нем забыть.

В кафе было пусто – последний сотрудник выходил из стеклянных дверей как раз когда Нела и миссис Робертсон вошли. Просторный светлый зал с небольшими белыми столиками, Большая панель у стены для заказа блюд работала в автоматическом режиме. Голубоватые мигающие сектора обозначали доступные пункты меню. Огромное панорамное окно во всю стену, из которого открывался вид на вечерний город. Нела быстро отвела взгляд. Когда она была здесь в последний раз, тут все было иначе. Миссис Робертсон заказала суп с грибами и сыром, и улыбнулась:

– Выбирай, – кстати, тут есть отличные равиоли – знаю, что ты их любишь.

Нела замерла возле меню. Ей почему-то теперь совсем не хотелось есть. Она напомнила себе, что это она попросила миссис Робертсон пойти на перекус, и взяла себе зеленый чай с греческим салатом. Миссис Робертсон уже сидела за столиком у окна, но заметив тяжелый взгляд Нелы, тут же предложила:

– Если хочешь, пересядем?

Нела покачала головой:

– Нет, все в порядке. Правда.

Помедлив, она села напротив, глядя в тарелку и не поднимая головы. Миссис Робертсон снова посмотрела на нее обеспокоенно:

– Все хорошо?

Нела кивнула, тряхнув волосами, пытаясь сделать так, чтобы они завесили ей сторону окна, но волосы были слишком короткими, чтобы завесить боковое зрение, которое словно еще навязчивее фокусировалось на гигантской высоте, словно пропасти, за стеклом.

Помидоры и оливки в тарелке казались пластмассовыми. Нела сглотнула и отвернулась, снова переведя взгляд на голубоватое мерцание панели меню. Это не успокаивало, но будто вводило в транс.

– Да, просто… Здесь все так изменилось. Раньше было лучше, – она попыталась выдавить смешок.

Миссис Робертсон деликатно сделала вид, что ничего не заметила.

– Возможно. Год назад тут ремонтировали три этажа после… Того, что случилось в сентябре. Тогда и все тут поменяли.

Нела качнула головой:

– Новые Луддиты1? Понятно. Бомба оказалась слабовата, не рассчитали…

Она хотела сдержать свои слова, но сердце колотилось все сильнее, а взгляд так и стремился к стеклу, до которого можно было дотронуться рукой – оно выглядело таким тонким, будто его и не было вовсе, только безграничная высота, с которой можно падать несколько минут. Или меньше? Нела отодвинула свой стул – всего на несколько сантиметров, но все же подальше от окна. Скрежет металлических ножек стула по гладкому полу в тишине, казалось, раздался на весь этаж. Миссис Робертсон коснулась ее руки:

– Нела, надеюсь, даже ты понимаешь – то, что они сделали, только дискредитировало их движение. Если отстаивать права рабочего класса с помощью терроризма, то это уже вопрос не политики, а национальной безопасности.

– Как будто Луддитов до этого слушали, – Нела подняла голову на миссис Робертсон, – Любого можно довести до отчаяния.

– Нела, а это уже вопрос адекватности, – миссис Робертсон заглянула ей в глаза, – В любой ситуации надо сохранять здравый смысл. Хотя бы потому, что безумцев никто не станет воспринимать всерьез.

Нела почувствовала, как кровь прилила к вискам, боковое зрение снова предательски стремилось к пропасти за окном. Перед глазами возник образ матери – вот она стоит с бокалом вина каждый вечер, всем телом прислонившись к такому же окну двадцать четвертого этажа над необъятным, мерцающим в ночи городом. Вот она глотает таблетки, от которых ей должно было стать легче, но почему-то не становилось, и снова стоит у окна уже с бутылкой вина. "Мы с тобой никогда не будем свободны, моя девочка, – говорила мать, – Будь счастлива тому, что имеешь, потому что ничего другого у тебя не будет". Нела не сразу смогла понять ее слова, а когда поняла – уже стояла перед закрытым гробом.

"Твоя мама была не здорова, – говорил ей Корнелий после похорон, слишком сосредоточенно глядя, как в бокале виски пузырятся и тают кубики льда, – Не думай о ее словах. Никто не заменит нам ее, но меня утешает то, что я всегда буду видеть ее в тебе. Как и себя. Я хочу видеть в тебе лучшее от нас обоих"

Нела зажмурилась и усилием воли отвернулась от окна.

– Да. Я понимаю, – она сглотнула, – Извините. Просто… я не могу здесь сидеть. Простите.

– Конечно, – миссис Робертсон понимающе кивнула, – Пересядем за другой столик?

– Я уже поела, спасибо, – Нела сделала глубокий вдох, стараясь унять дрожь в голосе, – Я пойду… в туалет.

Миссис Робертсон кивнула. Когда Нела уже шла к двери, та окликнула ее:

– Послушай… Твоя боязнь высоты еще не прошла?

– Почти прошла, – слабо улыбнулась Нела, – Правда. Все уже в порядке.