Энциклопедия наших жизней. Два друга и «Москвич 408». Том 2

Женя в Лийбаве. Либава на Балтике, в войсках на стажировке. Дома будет в конце июля. Помидоры растут хорошо, яблок будет немного. Погода переменная, то слишком жарко, то прохладно, с дождём. Живу, конечно, по-старому. Женя был 1-го и 2-го мая в в/ч.

Ира писала, что Мила разводится с Вовкой, но причину умолчала.

(Они поссорились, но потом – помирились и жили вместе до конца жизни).

В письме в Москву писал, что пусть возьмёт Олега и приехала бы ко мне отдохнуть, ну, и Олег походил бы по городу, и побыл у дедушки. Посмотрел бы памятник в крепости. Однако, письмо вас не застало.

Не зная вашего маршрута, там я писал адреса Андрея в Ташкенте, дяди Пети в Джамбуле, и Петра во Фрунзе. Но вы там не будете проезжать. От Нины, видимо, через горы, во Фрунзе.

В Садовом можно было бы посетить Шуру Швецову, это мою двоюродную сестру. Она живёт против клуба. Ну, а Пётр – на улице Логвиненко, 81. От Нины можно позвонить.

(Садовое – украинское село, которое выстроили переселенцы из разных областей России во времена Столыпинской реформы.

В Садовое привез свою семью прапрадед Виктора).

Большой привет и наилучшие пожелания от меня Гарифу и Нине.

А там – во Фрунзе Петру с семьёй, Сергею с семьёй, и всем родным.

Ко мне, как видно, Вам ехать не интересно.

Желаю Вам и Вашим друзьям счастливого путешествия и благополучного возвращения.

С приветом. Целую.

ПАПА АНАТОЛИЙ.

Бийский мёд очень хороший, этого не забудьте.

ПАПА.

На обратной стороне этикетки написано:

29. 07. 71 г. ПРОЩАЕМСЯ С УЧ – КУРГОНОМ

Часть 22 21-й день отпуска – 31 июля

ГОРЫ

В Уч-Кургоне машине сделали профилактику.

Поехали дальше через горы Тянь-Шаня во Фрунзе.

Я с замиранием сердца приступаю к рассказу нашего путешествия – о дороге через Тянь-Шаньские горы.

Тот, кто хоть один раз увидит горы вблизи – влюбится в них сразу.

Горы – живые, суровые, бесподобно красивые своей девственной неприступностью… На Вашу любовь они откликнуться лаской и будут защищать Вас в ненастье и помогать в беде. Но они строги и суровы к жестоким и гнусным нелюдям. В наказаниях таких проходимцев – горы безжалостны. Не дай Бог испытать их гнев…

Тот, кто любит горы и часто общается с ним, – понимает их настроение: и когда они бывают спокойными, улыбающимися, и когда – предупреждающими и строгими, и, наконец – угрожающе суровыми.

Мне особенно нравится в горах их величавость, гордость и недоступность.

Вот в такие горы мы и начали подниматься по узкой дороге, которая шла по обрывистому берегу бурной реки.

Речка бежала справа от дороги и называлась – «Чаек». Она была голубая, пенящаяся, скачущая по камням.

Справа от нас всё время рядом с нами бежала река, иногда встречался мостик, и река появлялась слева от нас – это Нарын. Если бы мы не видели это волшебное явление наяву, можно было бы не поверить, что такая красота может быть на нашей грешной матушке земле.

Суровые каменные берега, причудливо изрезанные, заточили Нарын в своём каменном ложе. Тесно реке, хочется на волю и она бежит от этих нависающих над ней камней быстро – быстро. А иногда каменные стены, как стены замка, вдруг размыкаются, и освободившаяся река расплескивается вширь и замирает – не хочется ей бежать дальше. И, кажется, что вода перестала двигаться.

И необычен цвет воды. Иногда лазурный, с белыми пенистыми порогами, а то, вдруг, изумрудной становится гладь воды. А каменные берега будто облицованы огромными каменными плитами разной формы, нарезанными, нагромождёнными, изрезанными ветром и снежными ручьями.