Читаем Энциклопедия наших жизней (семейная сага). Истоки. Книга 3. Детство и юность Ираиды. Глава 2 полностью

15 февраля.

ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!

С горячим студенческим приветом к тебе – Виктор. Ты, наверное, на меня сейчас страшно обиделась, ведь, я не исполнил твоего приказа. Виновато письмо – оно во время не пришло. Получил я его вчера, так что, немного обидно, что нашей встречи не было. Но я не теряю надежды. Когда-нибудь мы ещё встретимся, и я ещё покрою твою буйную головушку снегом. Интересно, каким тоном ты пишешь письма. Прочитав твоё письмо, я даже удивился. Неужели ты думаешь, что ты надо мной имеешь большую власть? Или, может быть, все твои поклонники немедленно исполняют твои желания? Чем же тогда объяснить, что ты, не спрашивая моего мнения, коротко и ясно приказываешь приезжать. А, ведь, я ещё не подавал повода к этому. Я не объяснялся в любви, не клялся в верности. Так почему же ты мне приказываешь? Так хорошие друзья не поступают. Ведь, если ты слишком горда, то и во мне этого достаточно, ты сейчас хочешь, чтобы я приехал, чёрт побери, я тоже этого хочу. А, если бы я не хотел, тогда твоё хотенье тоже было бы ни к чему. Удивительно сильно в тебе самолюбие. Я и не скрываю, ты мне нравишься, но я никак не пойму, что ты за человек. Серьёзности в тебе совсем нет, или же ты это просто дурачишься.

Шатура – слишком дорогое место свидания. Конечно, я признаю, что любовь делает чудеса, и сумасшедшие поступки. Но, ведь, в нас это только зарождается (смею надеяться на это). Почему же мой не приезд будет иметь для меня плохие последствия? Выходит, что ты для меня делаешь снисхождение, и что от нашего разрыва пострадаю только я. Запугивать меня не стоит. Это глупо и смешно.

Ты рассчитываешь, что бросишь со мной переписываться, будешь проходить гордо при встрече, нанесёшь смертельный удар моему влюблённому сердцу. Отчасти ты, может быть, попадёшь в цель, а отчасти ошибаешься. Что же ты за человек, если из-за всяких пустяков будешь рубить молодые неокрепшие чувства. И я тебе советую сделать именно так, если ты, действительно ничего ко мне не имеешь. Ведь, размолвка в зародыше переносится гораздо легче. Сидеть дома тебя никто не заставляет. Я на это права не имею, ведь, я тебя не купил. Это твоё личное дело. У тебя есть свой разум и ты подчиняешь ему свои поступки. Я думаю, что не снежным комом я заставлял тебя гулять до 2-х – 3-х часов, да и ты сама об этом говорила. И я очень рад за тебя, что ты всё говоришь начистоту. Пожалуйста, не сердись. Я не хочу видеть тебя сердитой, а такой, какая ты есть на самом деле. Только будь немного попроще, пока жизнь тебя не испортила.

Очень тронут твоей заботой, но зимнего пальто мне не нужно. Я почти не бываю на улице. Вот, если бы ты была в Москве, тогда дело другое.

Спасибо Вале, хотя я и не знаю её, но мне кажется, что она очень хорошая. Ты всюду хочешь быть одна, но, поскольку я знаю, тебе этого никогда не удаётся. Кругом тебя сразу же появляются поклонники. Они тянутся к тебе, как к чему-то возвышенному, идеальному. И это их привораживает в тебе, в том числе и меня, не знаю? Может быть оттого, что скромность ты умеешь сочетать с развязностью. Что же, это не плохо, по крайней мере, никогда не скучно. Везде найдётся с кем провести время, и старые встречи забываются.

Если, Ира, ты, действительно, хочешь ехать одна на день рождения, то я не воспользуюсь приглашением Вали. Я никогда не был навязчив ни в каком отношении. Обижаться я не буду, если только чуть-чуть.

Иринка, ведь, у тебя, кажется, есть друг, для которого тебя берегли в Шатуре, правда, плохо берегли. Неужели об этом не знает Валя, или она со счёта сбилась? Тогда, конечно, не удивительно, что такое звание присвоила и мне. Но меня это не устраивает, ни сейчас, ни в дальнейшем. Товарищей может быть много, а вот друзей – только один, если он, конечно, друг твоего сердца.

Значит ты описала Вале мою внешность, не лестную для меня. Ну, что же, я никогда не слыл красавцем. Но лучше бы было, если бы Валя сама, без чужой помощи, сложила обо мне своё мнение. А насчёт «жениха», ты мне начинаешь серьёзно надоедать. Я знаю, что это ты говоришь не серьёзно, просто хочется подурачиться. А то бы я тебя совсем убил. Шучу, конечно. Интересно, точно ли, после описания моей внешности, Валя взяла слово «друг» назад, или же при твоим непосредственным попечительстве?

В первом письме ты мне передавала привет от каких – то Вов и Витек. Ответь им тем же, но, пожалуйста, напиши, кто они, может быть, такие же студентики у тебя, как и я.

Ну вот, я вроде бы и выдохся. Может быть, я в чём-то не прав в отношениях к тебе, но ты, Иринка, не обижайся. Я, ведь, всё-таки немного постарше тебя. До свидания, Ира. Мне кажется, мы скоро встретимся, было бы желание.

Ира, передай, пожалуйста Вале мою записочку.

С приветом – ВИКТОР.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное