Читаем Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 2 полностью

Машине седьмой год и рессору не снимали ни разу. Все гайки и шайбы «присохли» и никакой силой их нельзя было сдвинуть с места. Виталик лежал под машиной, упираясь в рычаг и с какой-то очередной попытки ему, наконец, удалось с трудом провернуть на чуточку.



Стало холодно. Виталику же было жарко. Витя же мёрз рядом. А я с детьми ушла в кузню. Дорофеич разжёг огонь, раздул его. Мы вскипятили дважды чайник, заварили цейлонский чай, напоили всех горячим. Часа через три рессору сняли.



После того, как сняли рессору, начал колдовать Дорофеич. Но он не столько делал все сам, сколько покрикивать: – "Виталька!" И Виталька на подхвате успевал делать всё.

Как удалось воспитать такого мальчика? Золотые руки.

Хомуты сделали новые. Рессора перебрана. И опять же Виталик собирал рессору. А Дорофеич всё это время приговаривал

– "Людям надо ехать. Я такой человек – ничего не возьму, т. к. вы – москвичи. Вас директор прислал? Его слово закон… Ты женщина хорошая, я это вижу (это к маме) и верю, приедешь в Москву и по телевизору скажешь – Дорофеич! Спасибо!

Ты мне письмо напишешь? Во! А больше мне ничего не надо.




Ты не смотри, что моя фамилия – Гетман. Я не Гетман – немец, я Гетман – молдаванин.

Знаешь, у меня отца – партизаны немцы повешали. Сколько горя было! И меня и сестру мою тоже чуть не повешали!"

И у Дорофеича на глазах наворачиваются слёзы. Спешим переменить тему. –

"Дорофей Егорович, а не тянет на родину?"


– "Ой, милая ты моя! Тянет, тянет! Да и здесь, ведь, привык. Дочь здесь замужем. Внучка Олежку видела? Хороший внучёк. (Внучёк в это время давно спал в машине вместе со своим щенком).

Еще три сына здесь. Два женатых, да вот ещё Виталька. И здесь пустил корни и там – родина. Но здесь меня уважают. Скажут – сделай, дорогой. И я сделаю. Тебя – кто? Механик прислал?" И так всё сначала.


Наконец, окончили собирать машину: рессору (в спешке рессору поставили не тем концом), заложили в багажник все вынутые вещи.

Отвезли семью Дорофеича домой. Денег он не взял. Оставили им адрес.

Виталик обещал приехать в отпуск. Подарили им дыню и арбуз. Взяли их адрес, чтобы написать письмо и послать фотографии, если они получатся.


Адрес Дорофеича: Целиноград. Улица Ленина, дом 191, квартира 7.

Гетман Дорофей Егорович. 1918 года рождения.


Дорофеич нас уговаривал остаться на ночлег и пугал какой-то бандой, которая останавливает машины. Бандиты одеты в милицейскую форму. Виталик говорил, что вроде бы их поймали.


Но мы решили ехать дальше.



На спидометре – 76052. 22–20 вечера. Отъехали от таксопарка.


Алма-Ата. 1979 год

http://nnm.me/blogs/


Двадцать седьмой день отпуска. 13 августа, понедельник.


На спидометре – 76155. 5–10 утра. Заправили 20 литров.


Выезжали ночным городом. Город оказался большим и красивым, особенно в центре. Улицы широкие, дома большие, универмаги, дворец пионеров, бассейн и т. д. и т. п. Говорят, в своё время сюда хотели перевести столицу Казахстана. Но потом всё же столицей оставили Алма-Ату (теперь всё же перевели – это – Акмала – столица Казахстана).

Не проехали мы и два-три км., как раздался подозрительный резкий скрип.

Вышли из машины, посмотрели, всё на месте. Поехали дальше.

Скрип возобновился при повороте руля влево. То ли труба, то ли рессора… Но возвращаться не стали.

Бандиты в милицейской форме нам так и не встретились.


На спидометре – 766337. В этот раз я проехал 108 км. Папа уже спокойно садится назад и спит, пока я веду машину.


На спидометре – 766445. За руль сел папа и поехал не туда… Во время вернулись. Затем 59 км вёл машину папа.


На спидометре – 76547. Решили пообедать в Есселе. И там же заправили 50 литров.


Есселе – грязный посёлок. Столовых – две. Одна около вокзала – там было битком народу. Нашли вторую – в центре. Обед мы взяли. Но как мы его съели…


В ухе мелкая рыбешка была сварена вместе с кишками. В моём плове вместо мяса торчали мухи. В твороге тоже они торчали, родимые.


– Обед – 3–27 руб.

– хлеб – 0–24 руб.

– журналы – 0–50 руб.

– – – – – – – – —

Итого = 4–01 руб.


Поехали дальше. Что-то стала западать педаль тормоза. Остановились, посмотрели.

Действительно, оборвался задний тормозной тросик, и вылилась тормозная жидкость. Полезли в книжки. Вычитали, что надо долить жидкость, после чего его хватит на некоторое количество нажимов педали, после чего всё сначала повторить. Попробовали заткнуть тросик деревянной пробочкой, но она вскоре выскочила.


На спидометре – 76580. Сел я за руль и проехал без отдыха 220 км.

На спидометре – 76857. 18–00 вечера.


Кустанай. 1979 год

http://razdolbaypegas.livejournal.com/


Поужинали в Кустанае перед закрытием столовой. Опять щи и что-то на второе: какие-то котлеты – брали только я и Эля.


– Ужин – 2–02 руб.

– булочки – 0–32 руб.

– – – – – – – – – —

Итого = 6–35 руб.


Купили булочки и поехали дальше. Город не рассмотрели, т. к. заезжали лишь на край его.


На спидометре – 76947. 20–00 вечера. Заправили 30 литров.


Ехали всю ночь, и потом целый день… и опять ночь… и опять день…


Учитывая кризисное состояние нашей машины, а также конец ресурсов, к тому же холодные ночи – было принято решение – ехать всё время.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза