Энцо Феррари. Биография

К тому времени Фиамма Брески уже перебралась вместе со своим бутиком из Болоньи во Флоренцию, где осталась на долгие годы. Несмотря на ее отсутствие поблизости, Феррари никогда не страдал от нехватки женского внимания, и его шалости в Кастельветро, в Grand и в Real-Fini продолжались на протяжении еще многих лет. Женщины и их покорение по-прежнему оставались центральной темой его жизни. (В начале 1980-х он профинансировал открытие бара своей подружки на Виа Чиро Менотти неподалеку от мастерских Maserati.) Многие люди из числа его близких ломали голову, пытаясь понять, что же для него важнее — автомобили или секс.

Сезон 1963 года начался довольно неплохо с очередной легкой победы в Ле-Мане, одержанной практически в полном отсутствии каких-либо соперников (ни один крупный завод не отправил на соревнования свои команды, не считая Porsche, заявившейся в малолитражный класс). Победа Лоренцо Бандини и Лудовико Скарфиотти, управлявших одной из новеньких «250P» с двигателем V12 посередине, привела всю Италию в экстаз. Для страны это была тотальная победа: итальянские пилоты на итальянских автомобилях привели Ferrari к первым шести местам в зачете. Единственной серьезной угрозой стали член команды Мэресс и его сменщик, новичок Джон Сёртис. Их сестринская «250P» установила рекорд круга (пока ею управлял Сёртис) после пятнадцати часов лидерства в гонке и опережала будущих победителей на полных два круга. Но неаккуратная работа на пит-стопе — что было обычным делом для рабочих SEFAC — привела к тому, что машина загорелась прямо на трассе, и Мэресс был вынужден срочно эвакуироваться из кокпита на ходу. Травма руки вывела его из строя на большую часть сезона.

Приходу Сёртиса в Маранелло радовались все, кроме Драгони, недолюбливавшего большинство иностранцев, и Паркса, пренебрежительно относившегося к соотечественнику, происходившему из рабочего класса. Но Сёртис был настоящим гигантом автоспорта. К тому времени он уже выиграл чемпионат мира по мотогонкам в составе MV-Agusta и был горячо любим в Италии — и любезно отвечал на эту любовь взаимностью. Он был отчаянно храбр и имел репутацию опытного настройщика машин в целом, и шасси в частности. Удавшийся ему без особых трудностей переход к гонкам на четырех колесах — абсолютно незнакомой дисциплине — доселе совершало считаное количество пилотов (в том числе Нуволари, Розмайер и Варци), и факт такого перехода уже сам по себе был достижением. А то, что Сёртис практически мгновенно вошел в число лучших гонщиков и претендентов на титул, и вовсе было настоящим чудом.

Команда Формулы-1 на сезон должна была строиться вокруг двух человек: Сёртиса и травмированного Мэресса. Их машинами вновь должны были стать устаревающие «156-е», слегка видоизмененные стараниями Форгьери и Беллеи, уже занимавшихся разработкой пары новых моторов: четырехкамерного V8 и оппозитного V12. У машин 1963 года были более жесткие каркасы, традиционный нос с одним углублением и магниевые колеса, пришедшие на смену красивым, но гораздо более тяжелым колесам от Borrani. Но это не имело значения, так как мотор, даже усовершенствованный системой впрыска топлива от Bosch, был слабеньким в сравнении с более новыми и мощными Climax и V8 от BRM. Шасси было старомодным и резко контрастировало с более легкими и жесткими монококами из Англии. Сезон предстоял долгий.

Но стараниями человека, которого все уже начали называть «Большим Джоном» (и не из-за внушительных габаритов, а из-за большого сердца), старые движки V6 стали понемногу обретать новую жизнь. Работая в связке с Форгьери и людьми из Bosch, отвечавшими за систему впрыска топлива, Сёртис медленно, но верно стал сокращать отставание в скорости от летучих британцев, ведомых поразительным Кларком и его новым тонким, как карандаш, Lotus 25. Бандини на год ушел в итальянскую команду Centro Sud и тем самым избавил всех от присутствия Драгони, чей безумолчный шовинизм отравлял атмосферу в команде. Травмированного Мэресса временно заменил специалист по спорткарам Скарфиотти, выступавший вплоть до возвращения бельгийца к Гран-при Германии на Нюрбургринге. Там Сёртису удалось одержать единственную для Ferrari в 1963-м победу и установить новый рекорд круга, а заодно искренне обрадовать публику в Маранелло, не знавшую триумфов уже два сезона — со времен омраченной трагедией победы на Гран-при Италии. К сожалению, в то время пока Большой Джон летел навстречу клетчатому флагу, Мэресс стремительно двигался к окончанию своей карьеры гонщика. Дикий Вилли переусердствовал при подъеме на смертельно опасный холм Flugplatz и вылетел с трассы, убив сотрудника «Скорой помощи» и повредив руку так сильно, что ему было суждено никогда больше не сесть за руль формульного болида «Ferrari».