Энцо Феррари. Победивший скорость

Лини пребывал в должности спортивного менеджера команды только один год. Перед началом сезона 1968 года Феррари заменил его Франко Гоцци, который пре жде работал у него пресс-секретарем, знал положение дел в «Скудерии» как никто и отлично умел общаться с представителями средств массовой информации. Гоцци познакомился с Феррари в 1958 году, когда ему было двадцать два года. Гоцци только что получил степень магистра права и подыскивал себе место. Личный парикмахер Феррари, который хорошо знал Франко, посоветовал ему обратиться в контору местного отделения банка «Сан-Джеминьяно э Сан-Просперо» и дал ему рекомендательное письмо к его менеджеру. Энцо Феррари, который был клиентом этого банка, узнав от парикмахера о неустроенном положении Гоцци, выразил желание ему помочь. Однако в банке работы для молодого человека не нашлось. Отказав соискателю места, менеджер так долго рассыпался в извинениях, что Гоцци даже стало его жаль. «Я сказал ему, чтобы он особенно не расстраивался, — вспоминал Гоцци, — но он продолжал квохтать как курица. «Пожалуйста, передайте синьору Феррари, — ныл банкир, — что это не моя вина. Просто в банке сейчас нет соответствующей вакансии. Но я обещаю, что в течение полугода обязательно что-нибудь вам подыщу». Тогда я впервые осознал, что Феррари — личность могущественная и пользуется в Модене огромным влиянием. В противном случае менеджер вряд ли так бы долго передо мной извинялся».

На следующий год Гоцци уже работал временным сотрудником у пресс-секретаря «Скудерии» Джорджо Крестани, помогая ему выпускать пресс-релизы, где объяснялось, почему Феррари решил изменить название своего предприятия с Auto-Avia Construzione на Societa Esercizio Fabriche Automobili e Corse Ferrari и придать ему статус акционерного общества. Когда в конце года Крестани, пожаловавшись на слишком большую загруженность, уволился, Феррари через своего парикмахера, который к тому времени стал тестем Гоцци, предложил молодому человеку занять освободившееся место. Гоцци, работавший тогда в адвокатской конторе, получив предложение Феррари, вышел из дверей своего офиса и больше назад не возвращался. Прослужив некоторое время у Феррари, он понял, что главное требование, которое Энцо предъявлял своим сотрудникам, была безусловная лояльность. «Когда Феррари называли рабовладельцем, я не мог с этим согласиться, — писал Гоцци. — Хотя личная преданность, которой он требовал от своих сотрудников, превышала все мыслимые пределы. Недостаточно было быть преданным ему на сто или сто десять процентов. Сто тридцать процентов — вот был тот минимум, который он установил для своих подданных. Всякий, кто считал, что лояльность шефу — это еще не самое главное в жизни, безжалостно увольнялся. Феррари всячески насаждал среди своих людей дух коллективной ответственности за общее дело, поэтому на его предприятии переработки воспринимались как самая обычная вещь. По мысли Энцо, у его сотрудников все, кроме работы и нужд компании, должно было отходить на второй план. Кроме того, Энцо считал, что такого рода преданность не должна была достигаться поощрениями или наказаниями; она просто обязана была войти в плоть и кровь его людей, стать внутренне им присущей. Впрочем, Феррари отлично понимал, что значит перегнуть палку, и старался терпением сотрудников особенно не злоупотреблять. А еще он знал, как разрядить обстановку: мог дружески похлопать недовольного по плечу, пошутить с ним или вовремя его похвалить. На Рождество он всегда делал женам своих сотрудников подарки и от имени руководства приносил им извинения за то, что их мужья часто задерживаются на работе».