Энцо Феррари. Победивший скорость

В Пьяченце обе Ferrari столкнулись с проблемами, связанными с конструктивными недоработками. Как ни крути, их сконструировали и бросили в бой слишком быстро. На предварительных заездах «сигара», которой управлял Фарина, после небольшого повреждения сошла с трассы и в гонках, к неудовольствию Феррари, не участвовала. Зато Кортезе, показавший на квалификационных заездах лучшее время, выиграл первый «поул» для машин, носивших имя Феррари. Однако лидерство в гонке со старта захватил будущий нефтяной магнат Нино Ровелли, управлявший BMW 328. Впрочем, уже на втором круге он, переоценив свои силы, вошел в поворот на слишком большой скорости, не удержался на трассе и врезался в набитые соломой тюки, служившие в качестве ограждения. Кортезе, напротив, стартовал плохо; потом у него упало давление масла, что заставило его основательно поволноваться. Потом давление, словно по мановению волшебной палочки, восстановилось, и на двадцатом круге Кортезе, обойдя Maserati Апджолини, возглавил гонку. Восторгу Джиберти, Бацци, Меаццы и других представителей «Скудерии» не было предела. Однако через три круга двигатель элегантной Ferrari «зачихал», стал давать сбои, и Кортезе понял, что у него проблемы с подачей топлива. Эту неисправность ему устранить не удалось, и он был вынужден сойти с трассы.

Гонки в Пьяченце Феррари коротко охарактеризовал как «неудачные, но многообещающие»: как-никак, его машина в предварительных заездах показала лучшее время. Однако то обстоятельство, что гонки выиграл Fiat, модифицированный его земляком из Модены Витторио Стангвеллини, которого он знал с детства, Феррари, понятное дело, обрадовать не могло. Стангвеллини, дедушка которого изобрел большой барабан с педалью, а отец купил в 1910 году первый в Модене автомобиль, был талантливым мастером, начавшим выпускать на основе серийных машин неплохие гоночные и спортивные автомобили еще до войны. Впрочем, Стангвеллини так и не суждено было подняться высоко. Между ним и Феррари существовала огромная разница — в уровне притязаний.

После «многообещающей неудачи» на гонках в Пьяченце Феррари пригласил Коломбо в Модену, чтобы тот мог полюбоваться на свое детище — 125S. Но это был только повод. На самом деле Феррари вынашивал план заполучить Коломбо к себе на фирму и, надо сказать, выбрал для этого весьма удачное время: Коломбо в очередной раз готовился уйти из Alfa Romeo. На этот раз из-за скандала, который разгорелся после того, как Alfa оказалась не в состоянии изготовить и поставить своим заказчикам спроектированную им двухместную спортивную машину «Вольпе» («лиса»).

Пока Феррари дожидался его приезда, «Скудерия» отбыла на другие соревнования — в Рим, где машины серии 125S должны были принять участие во вторых за свою недол!ую карьеру гонках. В сущности, это была целая серия гонок, которые устраивал местный автоклуб «Prima vera Romana dei Motori». В первых заездах, которые состоялись 25 мая, принимал участие Кортезе. Машины должны были ехать по кольцевой трассе вокруг древнеримских бань, выстроенных императором Каракаллой. На этот раз Кортезе стартовал удачно; возглавлявший гонки Фернандо Ригетти, ездивший на Fiat, модифицированном Стангвеллини, через несколько кругов из-за ошибки в управлении в районе Виале Бакелли на мгновение замедлил ход и, сам того не желая, пропустил Кортезе вперед. Кортезе уверенно лидировал до конца гонок, а Ригетти, у которого начались проблемы с магнето, так и не смог составить ему достойную конкуренцию. Это была первая победа, одержанная машиной, носившей имя Энцо Феррари. Кортезе, возможно, был не самым талантливым гонщиком «Скудерии», но он, близко зная своего босса, по крайней мере понимал, какие чувства обуревали Феррари в тот момент, когда ему сообщили об успехе, достигнутом его машиной.

После этой победы Кортезе продолжил свой победный тур и в течение последующих нескольких недель одержал победы в гонках в Верчелли, Виджевано и Варезе. Во вторых гонках вокруг бань Каракаллы фортуна не была к нему столь благосклонна, как в первый раз, зато он впервые продемонстрировал широкой публике модель 125S с открытыми колесами, без фар и с корпусом, имевшим форму сигары. В июле машины Феррари доминировали в гонках местного значения, и это обстоятельство заставило Нуволари вновь обратить свой взгляд на «Скудерию».