Эона. Последняя заклинательница драконов

Я потянулась ко рту Киго, а он скользнул языком по кончику моего пальца, чуть прикусил и обхватил губами. Я отдернула руку, испуганная внезапным ответным чувством, пронзившим тело насквозь. Император заглянул в мои глаза, и одно непонятное для меня мгновение мы оба балансировали на грани. Потом он судорожно выдохнул, прислонил голову к моему плечу и прошептал:

– Эона.

Я нерешительно положила руку на его затылок.

– Ваше величество, вы очнулись! – Радостный голос лекаря эхом отразился от каменных стен и потолка.

Мы напряглись, Киго сильнее сжал меня в объятиях. Тихая пещера наполнилась обрывочными возгласами, которые становились все громче и громче по мере того, как весть о возвращении императора из мира теней перелетала из уст в уста. Когда нас накрыло ликующим хоровым криком, Киго привлек меня еще ближе, опаляя плечо своим дыханием. Я прислонилась к его груди. А когда веселье за ширмой начало стихать, император наконец поднял голову и посмотрел на меня полными сожаления глазами. Затем разжал ноги, отпустил мое запястье, напоследок нежно погладив кожу большим пальцем, словно что-то обещая, и велел лекарю:

– Входи.

Глава 10

Я пробралась к центру термальной купальни. От резкого жара по плечам поползли мурашки. Дюжина бумажных фонариков вдоль каменной кромки освещали небольшую пещеру, покрывая серебром рябь на воде и отбрасывая на заднюю стену угловатую тень Мадины. Сидевшая на грубых ступенях купальни жена лекаря оберегала мое уединение и ждала, когда я закончу купаться, чтобы сопроводить меня обратно.

Я раскинула руки на поверхности воды и расслабила мышцы, нежась в тепле и благословенной тишине. За пробуждением Киго последовал шквал официальных представлений и военных отчетов, затянувшихся, казалось, на несколько часов. К счастью, муж Мадины вмешался и настоял на том, чтобы императору и его нейзо дали шанс поесть и помыться, прежде чем приступать к разработке стратегии.

При мысли о Киго меня захлестнуло волной удовольствия. И я погрузилась глубже в воду, как будто воспоминание о поцелуе было высечено на моем теле, так что любой мог увидеть. Затем закрыла глаза и вновь пережила каждое мгновение нашей близости. Желание Киго ошеломляло своей силой, но от воспоминаний о моей собственной неодолимой жажде щеки запылали еще жарче.

Киго счел меня бесстыдницей? Долана как-то сказала, мол, мужчин пугает женская страсть. И я понимала почему, так как и сама испугалась своих чувств. Я подумала о сладостном прикосновении Киго к моему запястью, о взглядах украдкой, пока Виктор официально приветствовал императора и рассказывал о спасении нашего отряда. Всякий раз, когда наши глаза встречались, казалось, будто губы Киго вновь прижимаются к моим. И я видела на его лице те же чувства. Откуда такой накал, когда мы даже не прикасаемся друг к другу?

Я встала, с облегчением отдаваясь во власть прохладного воздуха. Возможно, наша реакция друг на друга и не наша вовсе. Вдруг за всем стоит Кинра? Я рассмотрела этот вариант со всех сторон, не зная, радует он меня или огорчает. Я ведь вытащила из кармана посмертные таблички, прежде чем дотронуться до императорской жемчужины. И все же протянуть руку меня заставила некая сила – во многом та же, что двигала мною прежде.

Согласно тому, что Дела прочла в красном фолианте – теперь потерянном вместе с ней, – Кинра была продажной женщиной, запутавшейся в отношениях с императором Дао и другим мужчиной. Что, если нас с Киго накрыло отголоском тех страстей? Я уставилась на темную воду, пытаясь примирить свои чувства с мыслями. Было бы гораздо проще, если бы эту вспышку желания удалось списать на мою прародительницу. Мы с Киго двинулись бы дальше – просто союзники, не более. Но испытанные мною эмоции явно не чужие и точно не пятисотлетние. И если честно, мне хотелось, чтобы и страсть Киго принадлежала исключительно ему.

Вздохнув, я нырнула в купальню, подальше от тревожных дум. Забот и без того хватало. Я не переставала думать о потерянных друзьях и двух фолиантах. И конечно, оставался главный вопрос: жив ли Идо? Я знала, как найти ответ: шагнуть в мир энергии и посмотреть, почувствую ли я заклинателя через его дракона, как прежде. Но это было рискованно тогда и еще рискованней сейчас. Если Идо мертв и его защита исчезла, само перемещение в небесную плоскость меня уничтожит. И даже если он жив, я сомневалась, что смогу легко вернуться из энергетического мира – древние силы во мне, похоже, становились все сильнее.

И все же я должна… Для наших планов важно знать, жив ли второй заклинатель. Купальня – самое подходящее место для перехода в мир энергии. Ванны всегда облегчали мое скольжение между земной и небесной плоскостями. Благодаря теплу воды связь разума и тела с физическим миром ослабевала. Конечно, в случае чего был риск утонуть или, как тогда во дворцовой купальне, врезаться в стену. Но на сей раз я не одна. Вознеся молитву богам, я пробралась к каменному краю и нашла надежную опору.

– Мадина, – позвала я.

Женщина привстала со ступеньки:

– Да, моя леди?